Антон, разумеется, не приехал, а уж тем более, что – «Леонид не особенно доволен». Заносчивость Л. Третьякова коробила Чехова: «не он один только барин», – резко заметил он однажды брату.
Но вот уже вернулись в Москву Третьяковы, а у Александра опять всё не слава Богу. 25-го сентября он пишет Антону:
«Отче Альтон Е! Будь анафема, вышли поскорее мой паспорт с продолженным отпуском: меня „несколько“ теснит становой. Я, не имея паспорта, не могу выехать из Жизлова».
Что ж, профессора не читают лекций, небось всё ждут, когда приедешь!
(Чехов. «Вишневый сад»)
Когда Александр Павлович, наконец-то, появился в университете, время переэкзаменовок прошло.
Но рано или поздно всему приходит конец. 1881/1882-й учебный год для студентов университета выпуска Ал. Чехова – дипломный.
Иван и Леонид Третьяковы, как и следовало ожидать, закончили Университет со степенями кандидатов. Сразу после Татьяниного дня получили аттестаты и разъехались13. А вот Александр…
В «Речи и отчете, читанных в торжественном собрании Императорского Московского Университета 12 января 1882 года»14 поименно названы все выпускники 1882 года – и кандидаты, и действительные студенты. Но фамилии Александра Чехова там нет. Увы! В число выпускников 1882 года он вообще не включен!15
Татьянин день проходит в Москве особенно весело. Это такой день, в который разрешается напиваться до положения риз даже невинным младенцам и классным дамам. В этом году было выпито все, кроме Москвы-реки, которая избегла злой участи, благодаря только тому обстоятельству, что она замерзла… Пианино и рояли трещали, оркестры не умолкали, жарили «Gaudeamus», горла надрывались и хрипели.
Чехов. «Осколки московской жизни»
Попьянствовал, несомненно, и Александр. Но что чувствовал он, не получивший вожделенного диплома?
После бездумного пьяного вихря он вдруг очнулся и обнаружил, что имеет несданные зачеты да беременную любовницу, из-за которой в клочья разругался с семьей16.
Была еще слабая надежда на привычное покровительство дяди Третьяковых – В. П. Малышева. Но Малышев хлопотать не стал. К тому времени их отношения окончательно испортились. Василий Павлович, наблюдая загулы племянников, с прискорбием убеждался, что от амбиционных «профессорских» мечтаний Александра не осталось и следа. А тот обидевшись и зачеркнув все былые благодеяния Малышева, впредь будет упоминать его имя лишь с издевкой.
Только 13 июля 1882 года Ал. Чехов получил пока лишь временное свидетельство о сдаче «надлежащего испытания на звание действительного студента». Аттестат же будет ему выдан аж 30 октября 1882 года.
Правда, не единожды обманутый Павел Егорович все равно сомневался в окончании сыновней учебы.
«Папаша во времена оны не верил, что я кончил курс в университете, потому что не видел моего диплома», – спустя годы усмехался Александр.
Итак, Университет, наконец-то, в прошлом. Дядя Митрофан с едва скрываемой иронией витиевато поздравлял брата Павла:
«Уважаемое письмо Ваше принесло много нам радости и сердечного удовольствия тем, что доставляет мне честь поздравить милого Сашечку с окончанием полного учебного курса высшего образования, доступного человечеству, длившегося около двадцати лет. Потрудился, голубчик, дай Бог теперь пожинать благие плоды сих трудов».
А «голубчик, потрудившийся на почве доступного человечеству образования двадцать лет», растерянно озирался вокруг: где же ему теперь «пожинать благие плоды от трудов»?
В Москве ничего не получилось, но был еще Таганрог, этот «проклятый на семи соборах город», куда он зарекся никогда не возвращаться.