– Не обольщайся, это твоей матери, – говорит он.

Волшебный флер тут же рассеивается, и я снова вижу противную бородавчатую лягушку вместо прекрасного принца, которым Скоморохин мне случайным образом показался. И привидится же.

Я показываю ему язык и пару секунд размышляю над тем, стоит ли пускать его. Но тот, не дожидаясь разрешения, оттесняет меня в сторону и уверенно заходит внутрь. Из гостиной в это время как раз появляется мама. Одухотворенная тремя бокалами сухого, она подплывает к Кириллу, осматривает его и довольно кивает.

– Это вам.

Скоморохин вручает ей цветы, а бутылку очень правильно оставляет при себе. Странно, что папы нет, это он обычно в нашей семье гостей встречает.

Все сегодня не слава богу. Я тяжело выдыхаю и показываю павлину, который хвост распушил, следовать за мной.

Первое, что я замечаю, когда мы заходим в зал, – бурный диалог отца с Лёвой. Эти двое будто намеренно игнорируют нас. Даже не отвлекаются, а я специально помахала и откашлялась довольно громко. Дамочка от телефона оторвалась, а эти двое друг от друга не могут?

Только когда мама опускает пышный букет в вазе на середину стола, на нас обращают внимание. Случается быстрая перестрелка взглядами, и это напоминает мне фильмы про ковбоев и Дикий Запад.

– Эт-то… – я очень не к месту начинаю заикаться.

– Кирилл, – сам представляется тот.

Он протягивает и пожимает руку папе и Лёве. Я знакомлю его со всеми по очереди. Пустая формальность – все и так друг друга знают давно.

– Я Кирюшу с малых лет помню, – неожиданно выдает мама.

Мне не по себе от ее ласкового тона. Я поворачиваюсь к подружке Мочалина и делаю вид, что забыла ее имя.

– И…

– Диана, – она улыбается так широко, что, кажется, челюсть сейчас свернет, – но можно просто Ди.

Ох ты какая! Что вообще происходит? Скоморохин околдовал всех? Это же все еще он – гадкий, хитрый, самовлюбленный… Я могу вечно перечислять, его пороки не имеют конца и края.

Кирилл же молча наблюдает за действом и нахально ухмыляется. Ой, все.

Как по мне, ужин длится бесконечно долго. Я будто на иголках. Зато Скоморохин явно чувствует себя как дома. Поглощает одно блюдо за другим, нахваливает мамину стряпню.

– М-м, утка у вас отменная, – делает очередной комплимент, и я вижу, как багровеет лицо Лёвы.

Это же его коронная фраза в завершении вечера! И утка тоже приготовлена для него!

– Спасибо, дорогой, – отвечает мама.

Когда это Кир у нас дорогим успел стать?

– И давно вы встречаетесь? – подает голос папа.

В отличие от дам он не очарован Скоморохиным и открыто это демонстрирует.

– Не замечал, что раньше общались. Единственный раз, когда видел вас месте, Яся компот с балкона вылила на тебя и дружков твоих. Чтобы не шумели.

О да, было дело. У меня вообще с нарушителями спокойствия короткий разговор.

Народ за столом замирает на миг. Я сама во все глаза смотрю на Кирилла и умоляю его подыграть. И выдыхаю, лишь услышав, как тот прыскает от смеха.

– Ярослава всегда умела быть яркой. Достаточно и одной встречи, чтобы больше ее не забыть.

Вау. Умеет же, если хочет.

– Так и когда… «это» началось? – А папа все о своем.

– О, на самом деле, это о-очень интересная история, – тянет Скоморохин.

Я изо всех сил наступаю ему на ногу и перебиваю:

– На вечеринке у Марата в клубе.

– Требую подробности! – Нет, мама точно хочет меня доконать.

– Ваша дочь сразила меня наповал. Она обратилась ко мне с о-очень необычной просьбой.

Зачем он так мерзко тянет этот звук «о»?

– И какой же? – Мама заигрывает с ним? Она подается вперед, будто услышит сейчас самый страшный секрет. От Лёвы она так никогда не млела.