Собравшиеся вокруг каждый по-своему переваривали услышанное.
Первым нарушил молчание Сидорченко:
– Ничего необычного. Все как при гипнотическом сеансе.
– Но звуки, запахи, прикосновения… Чем же тогда гипноз отличается от реальности? – заступилась за Генку Галя.
Сашка снисходительно улыбнулся и пояснил:
– В глубоком гипнозе все возможно, – он посмотрел на Генку. – А эта призрачная бугенвиллия, куда она у тебя девалась?
– Я ее… – Генка замялся, потом тихо промямлил: – Ну, в общем, решил без нее вернуться.
– Но девушка в шляпке, – не сдавалась Галя. – Ведь она действительно испугалась его прикосновения!
– Да приснилась она ему! – упорствовал Сидорченко. – Мне каждую ночь девушки снятся, и обнимаюсь с ними, и целуюсь. Даже сексом занимаюсь, а тут – «шляпку сдвинул», напугал красавицу. Подумаешь! Вот если бы он на ту «прогулку» догадался с собой мобильник взять, заснять все…
Вовка Тихомиров начал рассказывать аналогичную историю, приключившуюся с ним в Гималаях. Большинство из нас ее уже слышали. Потихоньку все стали расходиться. Я улегся в своем углу досматривать сны.
Спустя считанные минуты в помещении, помимо меня, остались только Генка и Галя. Он продолжал с закрытыми глазами восседать в позе лотоса. Она тихо пересела со своего места на краешек его матраса и, приблизив лицо к Генкиному, стала внимательно, как будто в первый раз видит, разглядывать его черты. Генка открыл глаза. Некоторое время они молча и удивленно не отрывали друг от друга глаз, потом оба разом склонились друг к другу и обнялись.
– Геночка, – прошептала Галя. – А я утром позади своей подушки нашла веточку бугенвиллии. Это ты ночью подарил, правда?
– Правда, – ответил он, прижимаясь губами к ее виску.
Чтобы не смущать их своим невольным присутствием, я накрылся с головой одеялом.
Везет же людям: по воде бегают, летают, воркуют как два голубочка. Может прав гуру – способность творить чудеса это не что-то из ряда вон выходящее, а сама наша суть?
Эй, просыпайтесь!
Глава первая
Ученик девятого класса средней школы номер два города Лещанска Юра Рябухин до поры до времени ничем экстраординарным среди сверстников не выделялся: среднего роста белобрысый мальчуган, ни в учебе, ни в спорте не блистающий, но и в отстающих не числящийся – нормальный до зевоты. Что его сподвигло задуматься над вечным вопросом о смысле жизни – непонятно, но засел он у парнишки в голове довольно крепко.
Не найдя приемлемого ответа на вопрос вопросов и не в силах более носить его в себе, Юра попробовал поговорить со своим близким другом, Вовкой Герасимовым, таким же средненьким пареньком, как и он сам, только волос черненький да ростом повыше.
– Живи на полную катушку, вот и весь смысл, – отозвался Вовка. – Не парься!
– Да как же не париться, если не знаешь зачем живешь? – возразил Рябухин.
– Ну, коль не живется, то возьми веревку и удавись в подвале, – посоветовал стоявший чуть в стороне от них, самый хулиганистый из подростков, Саня Смирнов и рассмеялся.
– Зачем ты так? – заступился за друга Вовка. Помолчал, посмотрел на небо и, тронув Юру за рукав, развил более подробно мысль о катушке: – Понимаешь, смысл солнышка – землю греть; смысл речки – течь к морю, а люди живут – чтобы кайф ловить. Понятно?
Рябухин с тайной надеждой (с кем тут более обстоятельно можно поговорить) оглянулся на остальных ребят. Пропустив вопрос вопросов мимо ушей, они с азартом обсуждали более злободневный – как без билетов проскользнуть мимо билетерши в кинозал на какой-то триллер-ужастик. Саня Смирнов, отойдя в сторонку и подобрав брошенный проходившим мимо мужиком бычок, усаживался на спинку лавочки докуривать. Юра рассеяно перевел взгляд дальше. В кустах возле подъезда дрались воробьи. Санькина бабушка бросала им с балкона крошки, а ее кошка через балконные прутья в волнении наблюдала за происходящей внизу кутерьмой…