Вот и охранник перестал обдумывать очередной язвительный вопрос и ответил:

– Сумку кладём в мой кабинет. Отдам только после того, как увижу печать на твоём удостоверении.

Мужчина ухватился за ремешок сумки и потащил её за собой, а она ползла по полу, цепляясь металлическими собачками за кафель и жалобно скрипя, будто звала на помощь. Шелби, смотря на такую халатность, могла только громко вздохнуть и пойти в сторону левого крыла. Радовало, что телефон был под боком, а вместе с ним в кармане куртки лежала сложенная пополам фотография. Девушка осторожно пощупала её пальцами, надеялась, что ту не заберут.

Она так сильно задумалась об отце, что не сразу заметила ещё одну тёмную фигуру, выделяющуюся на сером фоне стен и пола. Только когда расплывшееся в несфокусированном поле зрения пятно шевельнулось и зашипело, Шелби остановилась и посмотрела прямо на него.

На скамейке, расположенной в углу коридора, аккурат рядом с крайней дверью, сидел парень с разукрашенным лицом: левая бровь была рассечена, как и переносица, а на правой скуле красовался фиолетовый синяк. Он недоверчиво глянул на девушку, сгорбив спину и прижав руку к животу, будто пытался защитить своё уязвимое место. Узкий разрез глаз никак не стыковался с зелёными радужками, и Шелби невольно задержала на них взгляд. Полукровок она встречала в своей жизни пару раз, так как в Табес редко приезжали из других стран. А если такое вдруг случалось, надолго здесь никто не задерживался.

Заметив интерес, вспыхнувший в серых глазах, незнакомец только ухмыльнулся и посмотрел на свои старые, поношенные кроссовки. На них девушка не сразу обратила внимание. Только потом подметила, что парень одет был не по погоде – в серую толстовку и джинсы с содранной коленкой. Шелби ничуть не смутилась и села рядом с изрядно помятым добровольцем, ждущим своей очереди.

Наступила тишина, которую девушка так сильно ненавидела. Больше всего ей не нравилось молчать, когда она оставалась наедине с кем-то. Если бы здесь сидела компания парней, да даже два человека, а не один, было бы гораздо легче пережить неловкость, которая нещадно давила на плечи. Она была готова сморозить ещё какую-нибудь глупость, лишь бы не задыхаться сейчас от медленно подступавшего к ней волнения.

Незнакомец решил заговорить с ней первым:

– На работу пришла устраиваться?

Шелби уже пропускала мимо ушей то, что здесь, видимо, не положено разговаривать с незнакомыми людьми вежливо, но очередной надоедливый вопрос постепенно выводил её из себя.

– Ага. В Экзувий, – ответила она, надеясь, что своей ложью сможет избавиться от лишних разговоров.

А парень не был простаком, удивлённо посмотрел на неё, затем спросил:

– Ты названия перепутала? Здесь, вроде как, в Виварий берут.

– А мне нужно забрать рекомендательное письмо, – быстро отмахнулась девушка от лишних вопросов. Эта игра невольно начинала ей нравиться.

Было интересно наблюдать за растерянным взглядом и нахмуренными бровями. Незнакомец долго думал о чём-то, до последнего не хотел верить незнакомке, поэтому задал очередной вопрос:

– И как здесь учиться? Тяжело?

– Кому как, – продолжала юлить Шелби, стараясь сдержать насмешливую улыбку и засовывая руки в карманы куртки.

Собеседник молчал, видимо, анализировал сказанное или пытался выдать ещё какой-нибудь вопрос, но у него получалось только смотреть на носки кроссовок, которыми он водил по кафельной плитке. А девушка сдержанно упивалась своим удачным, увлекательным обманом, постепенно избавляясь от сковывающего волнения. В этот момент дверь открылась, и в коридор вышел недовольный парень. Он весь раскраснелся, быстро шёл в сторону вестибюля и громко ругался.