– Говорю тебе, порезала ножницами.

– Не могла.

– Могла.

– Не могла.

– Могла.

– Не могла.

– Могла.

– Не могла!

– Могла!

Тут Том распалился, схватил Джоан за плечи да выволок из дому:

– Признавайся по-хорошему, как разбила посуду? А не то к реке поведу и кину в воду!

Но Джоан упёрлась в своё:

– Да ножницами я её порезала!

Том, разгневавшись, оттащил жену к берегу и говорит:

– Спрошу тебя в последний раз: как ты расколошматила посуду?

– Ножницами.

С этими словами столкнул он Джоан в воду. Утонула она раз – всплыла. Утонула во второй – снова показалась. А на третий раз уже почти пошла на дно, да вдруг высунула над водой руку и двумя пальцами сделала движение – точь-в-точь ножницами щёлкнула. Увидел Том, что никакими угрозами он её не переубедит. Бросился он тогда вверх по течению искать жену. Навстречу ему сосед:

– Том, куда тебя несёт? Ты же против течения бежишь!

– Так ведь Джоан у меня всегда всё делала наперекосяк, – ответил Том.

Так он её и не нашёл, чтобы спасти. Джоан тонула там, где сама хотела.

Жил-был купец, у которого было три дочери, и любил он их больше жизни. Однажды ему пришлось отправиться в дальний путь за товаром. И вот, когда он уже собирался, спросил дочерей:

– Что привезти вам, мои дорогие?

Старшая попросила жемчужное ожерелье, вторая – золотую цепочку, а младшая, самая любимая, сказала:

– Привези мне, батюшка, лучше всего себя самого. Это для меня дороже всех сокровищ.

– Ну что ты, дочка, – удивился отец, – всё же придумай что-нибудь, чтобы я знал, что тебе купить.

– Хорошо, тогда принеси мне розу, – ответила младшая дочь.

Купец поехал по своим торговым делам, купил старшей жемчужное ожерелье, второй – золотую цепочку, а о розе для младшей решил позаботиться на обратном пути, когда будет уже недалеко от дома, чтобы цветок не успел завянуть в дороге.

Так и вышло: когда все покупки были сделаны, он отправился обратно. Но про розу вспомнил лишь тогда, когда уже совсем приблизился к родному краю. Огляделся по сторонам – видит возле дороги большой-пребольшой сад. Спешился, бродил по саду и наконец нашёл роскошный розовый куст. Купец сорвал с него самую прекрасную розу. Но не успел он и оглянуться, как вдруг раздался страшный шум, точно гром загрохотал, и предстал перед ним страшный Зверь: глаза горят, вокруг них жёсткая щетина, изо рта торчат клыки, а на голове рога, что загибаются далеко назад.

– Смертный! – прорычал Зверь. – Кто позволил тебе рвать мои розы?

– Помилуй, государь, – залепетал купец, перепуганный до смерти, – я обещал своей младшей дочери розу, да в суете и забыл. Увидел в твоём саду такой прекрасный куст и подумал, что не будет тебе большого убытка, если я сорву всего лишь один цветок, а то попросил бы заранее позволения…

– Воровство остаётся воровством, – сказал Зверь. – Розу ли украсть, или самоцвет – без разницы. Жизнь твоя теперь моя.

Купец стал умолять пощадить его ради трёх дочерей, ведь никто, кроме него, не сможет заботиться о них.

– Что ж, – произнёс Зверь, – дарую тебе жизнь, но на одном условии. Через семь дней ты приведёшь ко мне ту младшую дочь, ради которой ты посмел сорвать мою розу, и оставишь её вместо себя. Если же не приведёшь – клятвенно обещай сам вернуться в мои руки.

Не было у купца выбора – поклялся он в этом, взял розу и поехал к себе домой.

Когда вернулся, дочки сбежались его встречать: хлопали в ладоши, обнимали, веселились. Старшей он вручил жемчужное ожерелье, второй – золотую цепочку, а младшей отдал розу. И тяжко вздохнул при этом.

– Спасибо, батюшка! – воскликнули все. Но младшая спросила:

– Что тебе так грустно, отец, почему ты вздохнул, даря мне розу?