Спросите, с чего я так разорался?

Отвечаю: я нашел способ борьбы с тупыми. Шесть месяцев я выпускаю свои книги и продаю их. Я испытал за шесть месяцев все те чувства, которых был лишен предыдущие десятилетия.

Причем я не кажусь даже себе самому неудачником. Больше того: множество людей в театре и литературе считают меня баловнем судьбы. То, что я позволяю себе высказывать на страницах газет, они не смеют произнести даже в сортире, дернув ручку гремящего слива воды. Повторяю: я – баловень судьбы. Но мне омерзительно зависеть от посредников: редакторов журналов и министерств культуры, издательских бумажных крыс, перекупщиков тиражей и воняющих хамством и тупостью спонсоров.

Я независим благодаря принтерам фирмы «Хьюлетт-Паккард»!

Я ненавижу американский империализм, мне не нравится цинизм Запада, но по иронии судьбы именно фирма “HP”, а не журнал «Огонек» или театр имени Ленсовета сделала меня могучим.

Я выпустил свыше ста своих книжек. Я могу в течение дня издать два-три названия. Как только я хочу опубликовать любое свое совмещение текстов, я делаю это.

Теперь остается научить моему ремеслу остальных настоящих писателей.

Правда, мне известны всего несколько имен. Но это немало! Я их всех издам, ждите!

И ищите, ищите вокруг себя могучих мастеров. Ведь анекдоты не Жванецкий сочиняет. Жванецкий только завидует русскому народу.

Нам, то есть.

В качестве небольшого презента и указания на то, что надо искать в окружающем океане слов, приведу три-четыре текста (своих, разумеется).

Одного человека сдернули с постели, потом ударили по голове, так что треснул череп, потом его рвали собаки, несколько раз его сбрасывали с машины на полном ходу, одна рука у него превратилась в мочалку, ноги ему разбивали блинами от штанги. Когда он пришел в сознание, то у него на глазах замучили всю его семью и после этого спросили:

– Фамилия?..

Он назвался.

Его отпустили. Оказалось – не тот.

Однажды давно, очень давно шел виноградарь по дороге. Было жарко, он остановился и посмотрел на небо. Там не было и намека на близкий дождь. Одна седая от зноя голубизна.

И виноградарю так захотелось дождя, нестерпимо! что он не отводил взгляда от неба.

Ожидание становилось все нетерпеливее, и скоро виноградарь забыл всё на свете, он забыл даже то, что он человек и что он смотрит в небо.

Сколько он так стоял, сказать невозможно, но он очнулся только тогда, когда бушующая вода дошла ему до колен.

Так начался Великий Потоп.

В любую из ночей, когда думаешь о неудачах, о том, что жизнь про ходит быстро и неинтересно, вспомни, что вот там, в тех домах, на которые ты смотришь с завистью, думая, что там-то, у них всё хорошо! – так вот там сейчас наверняка есть человек, которому негде спать. Он пристраивается на ступеньке, уткнувшись лицом в колени, и мечтает об одном только, только об одном…

Зачем же тебе надо так много?

Покупаешь, покупаешь, а кто читать будет? Годами стоят в шкафу, на стеллажах книги по истории, книги по искусству, книги писателей и поэтов. Сотни, даже тысячи. Кто будет читать, если каждый день газеты, газеты, газеты.

Но только представишь себе, что книг нет… как это? Как будто сорвался с проволоки, уже привычный к балансу. Как будто обнищал вконец. Почему?..

А потому что покупая книги, собираешь свою семью. Выбираешь родственников и знакомых. Они стоят молча по полкам, наполняя тебя своими неизвестными, но несомненными достоинствами. Разве они не научились ждать, написанные две тысячи лет назад? В прошлом веке? В бездонной тьме тридцатых годов?