Вторая модель, которую представляют города, добившиеся самых грандиозных успехов, – город-центр торговли и, прежде всего, крупной торговли. Это характерно для Италии в эпоху, когда люди из Западной Европы, во главе с итальянцами, прочно осели в Византии и в крупных центрах Восточного Средиземноморья, где они контролировали торговлю. На севере ганзейской сетью руководят Брюгге, Любек и Лондон. Брюгге в XIV веке – место транзита шерсти и таможенный склад ганзейских городов: этот период процветания продолжается при бургундских герцогах (после 1384), когда присутствие или близость двора способствует развитию интеллектуальной и художественной деятельности. Наряду с людьми книги (переписчиками, каллиграфами, миниатюристами, книготорговцами, а затем и печатниками) свою деятельность развивают художники во главе с Ван Эйком (ум. 1441) и Мемлингом (ум. 1494)[15]. На внутренних территориях роль центров обмена, регулирования и перераспределения товаров и ценностей играют города крупных ярмарок, от ярмарок Шампани до больших итальянских, французских (Лион), испанских (Медина-дель-Кампо) и немецких (Франкфурт-на-Майне). Подъем таких городов, как Лейпциг в XV веке, также связан с их центральной функцией в обмене товарами, в данном случае между германским и славянским мирами.

Третья модель – княжеский город, в котором одновременно находятся более или менее богатый и пышный двор и административные службы, контролирующие определенные территории. В срединной Франции вокруг долины Луары в эту схему вписываются такие города, как Нант, Анже или Бурж. Остановимся на мгновение на этом последнем примере. Для историка понимание рождается из диалектического взаимодействия разных уровней анализа, взаимодействия крупных образований на локальном уровне, которые в свою очередь выступают в качестве иллюстрации и увеличительного стекла. Траектория развития Буржа подтверждает общую эволюцию, при этом иллюстрирует переход от одной успешной модели к другой. Могущественный галльский город в римскую эпоху стал столицей провинции Аквитания. Во время распада древнеримского мира крепостные стены защищают город от набегов. Многие здания указывают на значение Буржа как религиозной столицы, еще более усиленное тем, что он стал резиденцией примаса Аквитании. В эпоху возрождения городов в X веке основываются приходы (Сент-Бонне) и «бурги» – поселения, которые выстраиваются вдоль пути к городским воротам и принимают растущее население, которое, в свою очередь, осваивает новые ремесла. В 1093 году здесь возникает культурный центр – бенедиктинское аббатство Шезаль-Бенуа, чья богатейшая библиотека будет полностью реорганизована в 1488 году аббатом Пьером дю Ма, а позднее частично отойдет бенедиктинцам ордена св. Мавра[16].

От ремесел к коммерции: в Бурже постепенно развивается деловая и торговая деятельность горожан, которые сначала активно занимаются ремеслами, связанными с производством шерсти (разведение овец в берришонской Шампани): ткачеством, окрашиванием и торговлей (на ярмарках). Превосходство города, как мы видим, основано на господстве над сельской местностью и на образовании специализированных торговых сетей. Его усилению способствуют и политические факторы: в 1100 году Бурж входит в королевский домен, в конце XII века завершено строительство новых обширных крепостных стен, а самое главное, проводится реконструкция собора Сент-Этьен (1195). Капитул владеет богатой библиотекой, расположенной в специально обустроенном для этой цели помещении над ризницей (1417)[17]. Количество церквей растет, закладывается фундамент новых религиозных учреждений. Апогей достигается в эпоху «города-резиденции», когда Жан, брат короля, получает герцогство Берри в удел и делает Бурж своей столицей (1360). Он возводит в нем дворец вместе с Сент-Шапель, освященной в 1405 году. Образуется герцогская администрация, а сам герцог становится меценатом и коллекционером, собирает великолепную библиотеку.