Никон, получивший патриарший престол во 2-й половине ХVII в. уже при другой царской династии, поставил перед собой как одну из своих целей исправление противоречий, накопившихся в богослужении после смутного времени польско-литовского нашествия на Русь и отразившихся в церковной литературе того времени. Церковная реформа была необходима для создания единства церкви, церковного обряда, что крайне важно для единого государства, в которое вернулись русские западные территории Украины и Белоруссии и которое могло теперь претендовать на выполнение миссии быть русской православной державой. Никон возглавлял группу людей, в которую входили сам царь Алексей Михайлович Романов, его сподвижники (включая протопопа Аввакума), для достижения в стране «истинного благочестия».

Все понимали, что церковная реформа нужна и все на это соглашались. Однако действовал Никон единолично, не обсуждая детали реформирования обряда и не получая на это согласия своих единомышленников и массы служителей церкви. Никоном была собрана комиссия из монахов, состоящая из выходцев с Украины, которые владели латынью и греческим, с целью исправления неточностей в церковных книгах. Эта работа заняла несколько лет.

В 1653 году указом патриарха реформа была утверждена. И сразу же члены царского «общества любителей благочестия», протопопы Даниил и Аввакум подготовили челобитную для царя о некоторых сторонах православного ритуала, которые имели многовековую христианскую практику с VII века и от которых отказываться было никак нельзя. Челобитная была проигнорирована, активно внедрялись новые порядки, противники которых были подвергнуты анафеме и провозглашены как отступники православной веры. Но Аввакум не сдавался. Так началась многолетняя борьба за верность «древнехристианским принципам» и «старому православному обряду» между Аввакумом и Никоном, Аввакумом и царем.

Очередной собор 1666 г., созванный Алексеем Михайловичем, спорщиков не примирил. И Никон, и Аввакум были отправлены в ссылку – один в Ферапонтов Белозерский монастырь простым монахом, другой – вглубь Сибири протопопом с отрядом казаков с проверкой пограничных застав. Оба продолжали писать письма и проповедовать в них свои идеи. У Аввакума проявился могучий литературный дар и духовный темперамент, поддерживающий у своих единомышленников силу духа и верность старой вере. Официально исправленные книги были признаны единственно верными, а старые (рукописные) необходимо было уничтожить по указанию церкви и власти. Не все признали данные действия правильными, Аввакум призывал старые книги сберечь. Отрицающих реформу стали называть старообрядцами. 1666 год был объявлен Аввакумом годом прихода на Русь Антихриста в образе патриарха Никона.

Новый юный царь Федор Алексеевич решил разрубить этот узел: он возвращает из ссылки Никона в статусе патриарха (он, правда, в пути умирает), а Аввакума «со товарищи» отдает указ посадить в земляную тюрьму, находящуюся в Пустозерске, в Заполярье, отрубить им языки. Вскоре они были сожжены – единственный костер в религиозной истории России по велению сверху, но не последний по решению самих старообрядцев.

Как закономерное следствие этих действий произошло разделение российского общества на приверженцев реформы Никона и противников её. Этот религиозный раскол стал потрясением для всего общества, так как носил глобальный характер, затронувший все слои общества – от беднейшего крестьянства до царского дворца.

Соловецкий монастырь был точкой сбора старообрядцев, так как его игумен Илия не признал новые книги. После нескольких осад монастыря правительственными войсками монастырь был покорен (не без помощи предателей, которые тайно открыли ворота). Монахи разбежались. В итоге старообрядцы по всей центральной России были вынуждены бежать на окраины, где малое количество царской армии не помешает им соблюдать старый церковный уклад. Но даже в этих местах правительственные силы окружали старообрядческие селенья и вынуждали людей переходить в «исправленную веру». Многие сопротивлявшиеся такому порядку принимали решение о самосожжении за свою веру. Исследователи утверждают, что больше двадцати тысяч людей по всей стране предпочли сгореть и около 10% населения страны не признали данную реформу [6: с. 142].