Эволюция сознания Орнстейн Роберт
Алану, Рейчел, Джесси, Джинни и Салли, а также памяти Джека Моллома и Дэвида Орнстейна
Благодарности
Я хотел бы поблагодарить очень многих, но назову лишь некоторых. И начну с Салли Моллом Орнстейн, которая терпеливо относилась ко мне, пока я писал эту книгу, и даже высказала своё мнение о рукописи, вместо того чтобы сразу её сжечь. Кроме того, Салли выполнила наброски многих анатомических рисунков в этой книге. А Тед Дьюэн, этот волшебник давно ушедшего мира бакелита и карандаша, не просто проиллюстрировал книгу: нет, он воссоздал её на новом языке.
Книгу прочли столь многие, что сейчас уже всех и не припомнить; но каждый внёс что-то своё. Среди них Салли Левенталь, Рамзи Вуд, Дэвид Уиддикоум, Брент Даннингер, Эван Нильсен, Дэвид Собель, Шейн де Хейвен, Салли Моллом Орнстейн, Фред Злотник и Линда Гарфилд, Кристина Лепнис, Дорис Лессинг, Лора Карстенсен, Алан Паркер, Тони Картлидж, Сара Форни, Элвин Мунго Томпсон, Алан Орнстейн и Рейчел Хок. Многие попросили не упоминать их имен, но я всё равно хочу сказать им здесь спасибо.
Мне не удалось бы написать эту книгу без бескорыстной исследовательской работы Линн Левитан и Кристины Лепнис, каждая из которых внесла в книгу огромный вклад, работая при этом в условиях жесткого дефицита времени.
Книга посвящена стихийному, случайному характеру нашей жизни, и именно счастливая случайность свела меня с издательством «Прентис-холл». Мы с Гейл Уинстон беседовали совсем на другую тему, и вдруг разговор зашел о наших текущих проектах. Лиз Перл любезно пожертвовала своим драгоценным временем, сидя у телефона рядом с мужским туалетом и обсуждая детали будущей публикации. Впоследствии я почувствовал себя настоящим счастливчиком, ведь мне довелось сотрудничать с восхитительным редактором в лице Гейл и наслаждаться искрящейся жизнерадостностью Лиз. Их опыт и увлеченность очень мне помогли.
Предисловие
В 1971 году я написал «Психологию сознания», где представил новые данные о возможностях нашего сознания и осознанных перемен. В этой книге я попытался показать, что человеческое сознание, будучи продуктом мозговой организации, в каждом человеке подлежит развитию. Я указал на сходства между нашим научным подходом к человеческому разуму и подходами, сложившимися в других культурах, отметив, что мыслители и эксперты по всему миру подчеркивают в человеке одно и то же. Тогда я выдвинул предложение, что раз уж мы экспортируем научное знание туда и сюда, почему бы нам не импортировать кое-какие знания о сущности человека, о его разуме, о душе, которых не хватает в нашем обществе?
С момента выхода той книги прошло двадцать лет, и отношение к человеку и его поведению в корне изменилось. Когда-то нам казалось, что технологии помогут нам преобразить мир – теперь мы знаем, чего это стоит. Когда-то мы дышали свободно – а теперь отказываемся от воздуха. Сами создаем себе еду. Вырываемся за пределы ограниченных продовольственных ресурсов. Недостаточно понимаем другие культуры. Всё меньше понимаем собственное наследие. И всё меньше понимаем, какое нас ждет будущее.
Мир изменился, изменился даже за последние двадцать лет. Изменилось и наше место в нем. И потому мы вынуждены пересмотреть, безотлагательно и принципиально, наши представления о том, как развивалась человеческая психика, что в ней самое главное, и как меняется этот расклад. Для этого необходимо задействовать новейшие данные исследований мозга и сознания, когнитивной науки, эволюционной биологии и психологии. Эти области науки впервые в истории дают нам картину того, как человеческая психика складывалась на основе более ранних (досознательных) механизмов поведения других биологических видов, и какие из этих механизмов до сих пор в нас живут.
Эти досознательные поведенческие программы автоматически и, следовательно, неосознаваемо направляют работу нашего разума, выстраивают наше мышление без всякого нашего участия. Наши привычки и способы реагирования заданы нашими предками и работают в режиме, эволюционировавшем с целью помочь нам приспособиться к окружающему миру. Громкий шум – мы удираем или настораживаемся. Спелый плод – нам хочется им полакомиться. Эротичный вид – и вот мы уже наготове. Различные центры нашей психики, которые я лишь с долей шутки называю «простаками», обладают «собственной психикой», складываются в процессе эволюции для совладания с ограниченным кругом узко специфичных ситуаций и сцеплены в рамках целостной психики. Судя по всему, они запускаются сами по себе, без – или вне – сознания.
Мои взгляды на особое значение и возможности сознания не изменились. Однако как же трудно изменить сознание, борясь со способами приспособления, которые складывались в ходе миллионов лет эволюции. Так стоит ли? И зачем? А затем, что многие из важных способов приспособления, сложившихся в нашей психике, имеют смысл лишь в том мире, которого давно уже нет. Биологическая эволюция приспособила нас к миру, давным-давно ушедшему, а в результате нам не удается приспособиться к миру нынешнему, современному. Из-за того, что мы не можем приспособиться, мы подталкиваем себя к экологическим катастрофам, неверно распределяем усилия в области образования и медицины и, наконец, вновь и вновь ошибаемся, пытаясь понять выходцев из других частей света.
Мир подает нам теперь совсем другие знаки, готовит всё новые опасности, и наша старая система неосознаваемого приспособления достигла своего предела. До сих пор у нас не было столь явной необходимости сознательно управлять собственной психикой, и мы не понимали в полной мере всех тонкостей и настоятельной потребности в таком управлении. До сих пор.
Январь 1991 г.
Лос-Альтос, Калифорния
I
Как работает психика
Гвардия простаков
Аристотель – это гамбургер
Первоначально ты был глиной. Пройдя стадию минерала, ты стал растением. Из растения ты стал животным, и из животного – человеком. В течение этих периодов человек не знал, куда идет, но все же был вовлечен в это длинное путешествие. И еще сотню разных миров предстоит тебе пройти. И есть тысячи форм разума.
Джалаладдин Руми (пер. Л. Яковлева)
Психика – гвардия простаков. Не назовешь ее ни цельной, ни разумной, не разглядишь в ее устройстве замысла, если он вообще был. Она просто стала такой, вобрав в себя новообразования организмов, живших задолго до нас. В эволюции психики были задействованы бесчисленные животные и бессчетные миры.
Как и все прочие порождения биологической эволюции, человеческая психика – пёстрая смесь способов приспособления к разным ситуациям (правильных действий в ответ на них). Наше мышление – набор закрепленных в опыте программ-«простаков». Мы без них не можем. Жизненно необходимо найти правильную пищу в правильный момент времени, подыскать себе хорошую пару, родить детей, избежать нападения, мгновенно отреагировать на бедственное положение. Психические механизмы, стоящие за этими формами поведения, складывались в течение миллионов лет и возникли на разных этапах нашей эволюции, как подметил Руми.
Мы не привыкли задумываться о том, сколь скромно наше происхождение. Победы, ставшие следствием недавней Промышленной Революции, напрочь исказили наше представление о себе. С тех самых пор главной победой человечества считается рациональность – способность делать умозаключения на основе происходящего и действовать логично, устраивать дела и строить планы на будущее, заниматься наукой и создавать новые технологии. Один известный философ, Дэниэл Деннетт, недавно заметил: «Если человек лишен совершенной рациональности, трудно дать связное описание его психических состояний».
Однако назвать психику преимущественно рациональной было бы несправедливо. Рациональность нас подводит, не дает нам понять самих себя, искажает наше понимание нашего собственного разума, наше образование, портит наше телесное и душевное здоровье. А что еще хуже, если считать рациональность с её безжалостной осмотрительностью моделью всей психики, то это уведет нас в будущее по неверному пути. Рациональность не апофеоз, а всего лишь одна скромная способность среди множества возможностей.
Психика эволюционировала вширь, однако не отличается глубиной, поскольку отражает мир в форме быстрых, черновых набросков. Это грубое, но эффективное восприятие реальности помогло нашим предкам выжить. Психика развивалась не для того, чтобы мы познавали мир и самих себя. Попросту говоря, человеку никогда не хватало, да и никогда не будет хватать времени, чтобы быть истинно рациональным.
Рациональность – одна из составляющих психики, используемая, к тому же, редко и в крайне ограниченном круге условий. И всё равно рациональность невозможна. Психике просто не хватает времени на такую роскошь, как анализ альтернатив. Рассмотрим традиционный способ анализа данных – таблицу истинности, используемую для проверки того, верны ли утверждения. Чтобы ответить на вопрос, является ли Аристотель гамбургером, в этой таблице нужно отыскать позиции «Аристотель» и «гамбургер». А теперь представьте себе, сколько вы всего знаете: что такое Югославия, катаются ли во время званых обедов на скейтбордах, каков на вкус сэндвич с курицей, во что утром была одета ваша супруга – и вам станет ясно, что в вашей собственной таблице истинности, если осуществлять в ней поиск в случайном порядке, наготове миллионы позиций!
