Теория уяснила, что при подобного рода переходах возникает метастабильное состояние, при котором жидкость способна оставаться в исходной фазе, пока не повергнется воздействию инородного вещества, примеси. Предсказать, когда в воде окажется примесная частица, физика, конечно же, неспособна. Но отвергать теоретическую физику из-за этого никто не станет, как и не следует отвергать возможность теоретической истории. Если же мы теперь выдвинем суждение: не существует теории, которая бы могла служить точному предсказанию, или что теория способна предсказывать лишь основные параметры будущего события или, что она позволяет представить только тенденцию изменения, – то претензия к истории станет неправомерной. Фраза: «невозможна никакая научная теория исторического развития, которая служила бы основой для исторического предсказания» (там же) – может быть обобщена на все научные теории.

Все же в определенном смысле, без категоричности, Поппер прав, когда конечной целью человеческого познания считает возможность предсказания. В конце концов, не ради праздного любопытства изучаем мир. Постигая ее законы, мы можем взаимодействовать с природой более адекватно и с большим успехом способны удовлетворять наши потребности. Мы узнаем, как отреагирует внешний мир на наши действия и, умея предсказать этот эффект, хотя бы не очень точно, строим согласованное с ним свое поведение. Просто нагрузка в познавательной деятельности стоит не на самом предсказании, а на взаимодействии с миром и постижении его структурных взаимосвязей.

Тот факт, что в современном обществе фундаментальная наука, прикладная наука и инженерия разведены по разным службам, не должно разрушать их единства по существу. Подобная дифференциация и специализация функций происходит почти во всех сферах деятельности человека. Но взаимосвязь, как бы она не ослабевала в связи с относительным обособлением функциональных задач теории и практики, сохраняется как основа их существования.

Хорошо обосновано, что познание инициируется в том случае, когда ранее выработанное поведение, не только физическое, но и сугубо мыслительное, из-за возникших несоответствий с реальностью, не позволяет осуществить исходное намерение (мотивация, задача и т.п.). Именно тогда, когда сформированные ранее средства достижения цели (паттерн действий) не срабатывают, иначе говоря, когда ситуация расходится с усвоенными условиями среды, возникает состояние, требующее постижение нового.

Этот момент аналогичен тому, что в терминологии Поппера обозначается как «фальсификация» теории. Ожидаемое следствие не осуществляется, вследствие чего возникает состояние, стимулирующее дальнейшее познание. То, что можно назвать «фальсификацией» имеет место в начале познания, когда нестыковка с действительностью вынуждает новый процесс освоения мира. В упрощенном представлении Поппера, напротив, познание начинается с того, что ради предсказаний путем обобщений придумывают гипотезы, затем проходит их верификация, но и поиск фактов, опровергающих следствия гипотезы, иначе говоря «фальсификация», для дальнейшего движения познания. Такая искусственная картина подходит, например, к диссертационной работе в современном научном учреждении, когда в обществе сложилось разделение сфер деятельности, а круг знаний и вместе с ним сомнений и проблем столь велик, что ждать несогласованности с реальностью (фальсификаций) незачем – научных тем на всех хватает. В распространенном варианте сегодняшних научных занятий действительно цель работы – предсказание – стоит на первом этапе, а фальсификацией занимаются после утверждения гипотезы. Естественный процесс иной. Проблема возникает при взаимодействии с природой, что вынуждает познание неизвестных ранее сторон действительности. После чего, успех познания позволяет делать предсказание с известными оговорками.