Приняв наконец решение, которое не давало ему покоя всю ночь, Кирилл вышел на Пушкинскую. Нашел там телефон-автомат. Звонить с мобильника в свете последних открытий было не менее рискованно, чем торговать лицом на похоронах. Потому он сунул в автомат карточку, по памяти набрал нужный номер.

– Привет, – поздоровался он, стараясь придавать своему голосу бодрую озабоченность. – Как там дела?

– «Там» – это где? – ответил мужской голос. – Куда ты затасовался? Трубку не берешь, и вообще…

– Куда я тасовался? Все тебе скажи… Личная жизнь, понял? Прошелся недавно по некоторым местам и слышу краем уха – Буян меня искал.

– Он тебя, шурави, даже очень искал. Нехорошо. Даже почтового адреса не оставил. Мы б тебе письма писали, телеграммы. Короче, когда сможешь быть?

– Да хоть когда! Что за пожар там?

– Дело срочное. Бери такси, через час – ты знаешь где.

– А через два не годится? Я ванну приму, причешусь, побреюсь.

– Здесь все есть. Ты ж знаешь – Крещение сегодня, банный день можно устроить. Если, конечно, в Лопани покупаться не хочешь, по обычаю.

– Пускай там враги купаются. Ладно, ждите.

Итак, Миша Буян действительно обыскался его. И ждет его сейчас в своей резиденции: совсем неприметном, хотя и добротном частном доме, потерянном в недрах Журавлевки – одного из районов Харькова.

Только на этот раз Кирилл не собирался идти к старшему зоновскому товарищу с парадного входа. После всего, что случилось, он имеет полное право идти через черный.

Таксист высадил Самохвалова недалеко от нужной ему улицы.

Отсюда, если идти прямо, можно было выйти так, чтобы в результате оказаться как раз с тыльной стороны дома Буяна.

Дом, расположенный напротив, отделенный от соседского старым садом, был несколько лет назад выкуплен через подставных лиц Мишиными людьми. И теперь здесь, за новым железным забором, обосновались его «пехотинцы». Такой же забор отделял двор внутри с двух сторон от соседей, превратив дом частично в склад, частично – в перевалочную базу, частично – в своеобразный офис Буяна.

Ни массивные ворота, ни тяжелая калитка с этой стороны никогда не открывались. Если в округе и жили любопытные, им оставалось только гадать, что же происходит внутри этой небольшой цитадели.

Брать ее приступом не имело смысла. Кирилл вполне мог с разбегу запрыгнуть на ограду. Даже в теплой камуфляжной куртке он не был скован в движениях. Вот только одна проблема: железо загремит. Отчасти на это и рассчитывали те, кто укреплял резиденцию Миши Буяна.

Подкоп под ограду тоже не сделать, хотя раздобыть лопату было бы парой пустяков: в любом хозяйственном или туристическом магазине всегда можно найти сейчас саперную лопатку. Однако это ни к чему: только ненормальный начнет, подобно кроту-неудачнику, возиться с лопатой у чужого забора прямо на улице.

Представляя себе, что его ожидает, Кирилл сразу исключил эти варианты. Особенно подкоп: на подобную возню у него просто нет времени. Идя сюда, он имел очень смутное представление о том, как незаметно и неслышно проникнуть за железный забор. И тем не менее, теоретически всегда существовал способ открыть любые ворота.

Пройдя до конца улицы по горбатому, кое-как положенному асфальту, Самохвалов достал телефон, набрал нужный номер и произнес несколько слов. Теперь оставалось только ждать.

Ожидать пришлось минут двадцать. В конце улицы появилась красная пожарная машина. Она ехала хоть и без сирен, но в нужном направлении. Отойдя в сторону и став у забора, прислонившись к нему спиной, Самохвалов пропустил машину, проводив ее взглядом, а когда она повернула налево и скрылась на параллельной улице, поспешил обратно к дому за железным забором.