– Так все-таки таверна?

Кейти без колебаний велела бы ему убираться, если б в его голосе был хотя бы намек на насмешку, но ничего подобного она не услышала. Приказав себе успокоиться, она медленно выдохнула, прежде чем повернуться к нему.

– Нет! – Тон ее был грубым, но по крайней мере она не кричала и не топала ногами, несмотря на то что ей хотелось поступить именно так. А это уже кое-что.

Челюсти его сжались, но он оставался внешне невозмутимым.

– Ладно! Но ты говорила, что здесь неподалеку есть парк. В ближайшие полчаса еще не стемнеет. Мы могли бы немного прогуляться.

Она поймала себя на том, что смотрит на его макушку. Каштановые волосы теперь были короче, но выглядели такими же мягкими и похожими на соболий мех, как и раньше. Откуда ни возьмись в голове всплыло воспоминание: вот ее пальцы сжимают густые пряди, когда он склоняется над ней…

– Просто пройдемся, – прошептал он. – Пожалуйста!

– Мне понадобится накидка. – Она намеревалась бросить это резко, но не получилось. – С твоего позволения. – Она бросила тряпку на маленький столик, закрыла плиту и невозмутимо поднялась по лестнице. Но как только закрыла за собой дверь наверху, вынуждена была прислониться к ней и судорожно перевести дух.

Она забыла. Она все забыла, и это было хорошо. Не помнить! Не знать его! Вынести все это выше ее сил. Эйдан теперь был для нее призраком, и ей необходимо, чтобы он в таком качестве и оставался.

Поэтому она сняла с себя фартук, сложила его и медленно прошла через комнату, чтобы взять перчатки и накидку. Она прогуляется с ним, и на этом точка. Нельзя ворошить прошлое!

Горло у нее так пересохло, что, спустившись по лестнице, она не могла произнести ни слова. Он предложил руку, и ей ничего не оставалось, как принять ее, хотя соприкосновение вызвало в душе тревожный трепет и заставило порадоваться, что по крайней мере она в перчатках. Эйдан был без перчаток, заметила она, взглянув на его загорелые руки.

Она не позволяла себе вспомнить их.

Они молча прошли полпути к парку, прежде чем он, кашлянув, нарушил молчание, повисшее между ними.

– Ты жила на Цейлоне?

Она покачала головой и почему-то солгала.

– В Индии. – Цейлон, в конце концов, маленький остров, и там она может быть известна как убийца. Нельзя, чтобы Эйдан что-то узнал.

Молчание вновь вернулось. Кейт сделала сознательное усилие расслабить пальцы, сжимающие его руку.

– Значит… это там ты научилась хорошо разбираться в кофе?

– Да, у моего му… – Проглотив неудобное слово, Кейт прокашлялась. – Я жила на кофейной плантации.

– Ты вернулась в Англию недавно?

– Несколько месяцев назад. Собственно, как только смогла.

– Тебе не нравилась Индия?

Это вызвало у нее нервный смешок. Эйдан искоса взглянул на нее, но она поспешила продолжить, не дав ему расспрашивать дальше.

– Мне не нравилась жара.

– И поэтому ты вернулась?

Ну теперь самое время. Кейт без колебаний выдала свою историю:

– Мой муж захотел заняться новым делом – поставкой и продажей кофе. Благодаря нашей собственной плантации и его связям в сообществе мы можем гарантировать высшее качество продукта по самой низкой цене.

– Но где же твой супруг?

– Я… я плохо переносила жару, поэтому он отправил меня в Англию, чтобы открыть магазин. А муж в настоящее время в Индии, налаживает новые контакты.

– Понятно, – отозвался Эйдан таким тоном, который говорил, что ему ничего не понятно. – А торговля кофе действительно настолько прибыльная?

– Это только первый шаг. – Стиснув руки, Кейти ждала, когда он заметит нестыковки в ее истории. Почему она занимается магазином одна? Почему у нее нет работников? Почему муж не приехал с ней?