– Чей ребёнок? – спросил другой охранник, обладатель палки и пистолета.

– Откуда мне знать, – ответил я.

– Но ты же здесь сидел, вместе с ней, – говорил другой, разглядывая мой паспорт.

– Девушка принесла, – сказал я.

– Какая девушка? – нагло спрашивал охранник, перебирая страницы моего паспорта.

– Чёрненькая в синей футболки, сказала отойдёт в туалет, – говорил я.

– Короче, пошли с нами, – сказал охранник пряча мой паспорт в нагрудный карман куртки.

– За что? – спросил я поникшим голосом. – У меня скоро поезд, куда идти?

Руки мои задёргались, я струхнул не на шутку.

– Писать протокол будем.

Я посмотрел на часы, до поезда оставался час. Они двинулись вперёд, и я пошёл за ними. Пребывал поезд с Питера, люди бежали мне навстречу, я шёл против их течения. Как всегда. Три охранника завели меня в охранный пункт, и предложили присесть. Я сел.

– Куда направляешься? – спросил один, ковыряясь в компьютере.

– На море, – сказал я.

Другой охранник посмотрел мне на руки и сказал.

– Открывай сумку и доставай всё на стол.

Я охуел.

– Зачем? – спросил.

– Ты что не слышал? – крикнул он и взял мою сумку из рук.

Положив её на стол, он дёрнул замок с такой силой что порвал молнию на ней.

– Блядь, – сказал он, и начал выкладывать на стол все мои вещи.

– Зачем едешь на море? – спросил тот за компьютером. Третий стоял рядом с ним.

– Отдыхать, – ответил я, полностью потеряв надежду, веру, настроение, и радость.

– Наркоту везёшь? – спросил тот что шарил в вещах. Он выложил всё, включая кошелёк с большой суммой. Пересчитав деньги, он бросил кошель на стол.

– Лапиков, куда ты едешь? – снова спросил тот за компьютером.

– Лазаревское, – ответил я, глядя как мои вещи тормошат, проверяют каждый тюбик с кремом для загара, и проверяя каждый носок. Я был раздавлен. Прошло десять минут, до поезда ещё сорок.

Током или молнией меня пробила мысль. А где девочка?

– А где девочка? – сказал я вслух.

Они все переглянулись.

– Иди, забери её, – сказал тот что за компьютером, ближнему своему.

Он пошёл и на меня бросил нездоровый взгляд. Мои джинсы были вывернуты наизнанку, все таблетки и туалетные приборы разбросаны по столу, а сумка изнасилована как семнадцатилетняя после вечеринки. Полчаса оставалось до поезда.

Дверь открылась, и на улице я услышал голос диспетчера. Приходил поезд на Мурманск, а охранник вошёл и встал у порога.

– Девочки там нет, – сказал он.

Клацанье клавиатуры прекратилось, впрочем как и шмон моих вещей.

– А где же она? – спросил охранник за столом, выпучив нижнюю губу.

У порога не ответили, лишь пожали плечами. Постояв так две минуты, он прошёл вдоль стены к окну, и закурил. Дыму некуда было уходить, ведь единственное окно было закупорено и наколочено гвоздями.

– Свободен, – сказал охранник за компьютером. – Собирай манатки, и что бы через десять минут, тебя здесь не было.

Я вскочил со стула и начал накидывать все свои вещи обратно в сумку. Получалось не очень, её раздуло а половину ещё нужно было засунуть. Я начал заново. Выкинул что накидал и сложил всё снова, аккуратно. Они все трое стояли, и смотрели. Когда я упаковался, сумка выглядела ещё хуже прежнего. Молния не работала, и олимпийка выглядывала наружу. Я был раздавлен, и унижен.

Открыв дверь я увидел солнце, людей и свободу.

Поезд стоял и ждал своей минуты. В каждом часе, есть своя худая минута. Я нашёл свою. Перрон был унизан грузинами в шлепках. Они курили и ждали следующей остановки. Глаза их были коварны. Они разглядывали всё что можно, смеялись на нами, надо мной. Взгляд был не добрым. Куда они ехали, неужели в Мурманск?

Я сел на скамью. Уже на другую. Поезд тронулся, грузины запрыгнули, двери закрылись, колёса застучали.