Он мертв, напомнила она себе, и оно сжалось только сильнее.

– Все в порядке? – обеспокоился Араи, видимо, распознав выражение горечи на ее лице.

– Более чем, – Китамура сделала глубокий вдох. – Погоди минутку, никуда не уходи.

Она развернулась на месте и выглянула в коридор, туда, где Фудзивара кое-как справлялся с шоком на маленьком кожаном диванчике.

– Господин Фудзивара, – позвала она. Он поднял на нее голову. – Когда вы пришли, дверь была закрыта на ключ?

Масахико задумался на секунду, после чего твердо кивнул.

– Да, – он поджал губы. – Но Кацуми всегда запирал дверь, когда работал. Чтобы его не отвлекали, сами понимаете…

Он глубоко задумался, и речь его оборвалась, но Нэцуми и того было достаточно. Засунув руки в карманы, она вернулась в студию. Кохэку так и стоял на месте, окидывая взглядом помещение, стараясь не задерживать его на лежащем на полу теле. Китамура еще раз обдумала сложившийся план действий и тронула Араи за плечо.

– Послушай, Кохэку, – начала она, глубоко вздохнув. – Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня.

Араи недоверчиво проследил за ее руками, извлекающими пару кожаных черных перчаток из карманов куртки и его обеспокоенный взгляд вернулся к ее лицу.

– Да? – неуверенно спросил он, хотя они оба знали, что Кохэку согласится, в чем бы ни заключалась просьба Нэцуми.

– Мне нужно, чтобы вы выиграли мне немного времени. Возьми с собой господина Фукудзаву, идите на первый этаж и со стойки администрации позвоните в скорую. Скажите о несчастном случае. Не говорите, что Окамото мертв.

– Но что им сказать?

– Сейчас выясним. Прикрой дверь.

Кохэку послушно потянул ручку на себя – дверь с негромким щелчком затворилась, лишая комнату почти основного источника света. В темноте Нэцуми нацепила на руки перчатки и, обогнув Араи, щелкнула выключателем у двери. Вспыхнули яркие желтые лампы под потолком, на момент ослепив присутствующих, и картина представилась уже в более четких контурах. Решительно, но осторожно, чтобы ничего случайно не сдвинуть, Нэцуми перешагнула валяющуюся на полу табуретку и присела на корточки рядом с телом.

Он был красивым – даже с осунувшимся заострившимся лицом. Едва старше тридцати на вид. Одетый в кирпичного цвета кожаную куртку поверх футболки и джинсы – типа тех, в которых сейчас ходили старшеклассники. Нэцуми подавила непонятное клокочущее в груди чувство и протянула руку к Окамото. Пара движений пальцами понадобилась, чтобы найти на чужой голове, сбоку над ухом, глубокую продолговатую рану, из которой и сочилась кровь. Стараясь не испачкать руки, Китамура слегка приподняла голову Окамото, но, не найдя ничего интересного, положила ее обратно на грудь и поднялась на ноги.

– Скажи, что тут человек ушиб голову, потерял сознание, – она пробежалась взглядом по беспорядку на столе рядом с пультом. – Придумай что-нибудь убедительное, ладно? Ты взял фотоаппарат?

– Взял… – как-то не очень уверенно ответил Кохэку и полез в карман за маленьким пленочным фотоаппаратом, его гордостью, подарком от Тэцуо на двадцать шестой день рождения. По привычке протерев объектив рукавом, он протянул его Нэцуми. Та хищно выхватила фотоаппарат у него из рук и кивнула головой в сторону двери.

– Иди, – коротко проговорила она. – Увидимся у машины, ладно?

Араи недоверчиво заглянул ей в глаза, но не осмелился спорить, и, замерев на секунду на пороге, вышел в коридор, затворив за собою дверь.

Китамура глянула на маленькие электронные часы на запястье и мысленно засекла десять минут. Медики наведут тут бардак в считанные секунды, особенно, если версия о несчастном случае покажется им убедительной – во всяком случае, на первый взгляд.