– А с Катей как?

– Договорился, – коротко ответил Вадим.

– Полетишь, значит, – играя зажигалкой, сказал Антон. – Даже не знаю, сочувствовать тебе или завидовать.

– Во даёшь! Тут только один вариант.

– Ты же знаешь, какой я тяжёлый на подъём.

– Знаю, Тоха, знаю. Если не трясти – всю жизнь по Морскому прошляешься, на лавочках по клаве стуча. А дальше нос и не сунешь. Ума не приложу, как ты из нашего Бреста вырвался.

Антон виновато оглянулся, будто его застали на месте преступления.

– Не жалеешь, что на Шри-Ланку со мной не поехал? – спросил Вадим. – Надо было силком тебя тащить.

– Не видел – и жалеть не о чем.

– Писатель без чемодана.

– Агата Кристи писала о странах, в которых никогда не была. Жюль Верн о России четыре произведения написал, хотя лично…

– Да, да… Лем в одном интервью сказал, что Неаполь его «Насморка», описанный по фотографиям и книгам, и Неаполь вживую – разные вещи.

– И после поездки в Италию оба Неаполитанских залива – реальный и представляемый – жили в нём одновременно… Проехали.

Вадим замолчал. Какое-то время Антон слышал только какой-то далёкий шум. Потом друг снова заговорил:

– Вот только с девочками там, наверное, напряг возникнет.

– Эй! Женатый человек, – усмехнулся Антон. – С какими девочками?

– Мне нужен стимул к работе. Или, скорей, визуальная разгрузка.

– Катя про твою стимулирующую разгрузку знает? Надо бы ей сообщение черкануть. Добро?

– Я тебе черкану! Сдурел что ли? Где твоя мужская солидарность? Друг называется!

Антон встал со стула и с улыбкой на лице поправил брюки. Вадим продолжил:

– Если полечу – закачу вечеринку! Всех приглашу! Ни одна свинья трезвой не уйдёт. Чтоб помнили! Вдруг не вернусь? И мой зайчик будет скучать…

Антон засмеялся и сел. Через дорогу буйствовал флористический рай – стеклянный фасад цветочного магазинчика пестрил яркими пятнами. Из двери появился мужчина с белыми орхидеями в климатическом цилиндре. Антон проводил его взглядом.

– Цветов лучше ей прикупи, – сказал он Вадиму. – Букет неоново-серебристых роз.

Друг фыркнул.

– Не понимаю, как можно дарить мёртвые цветы!

– Э, погодь… Это твоя философия. И не надо её всем прививать. Мне тоже многое не понятно, как, к примеру, можно именовать другого человека уменьшительно-ласкательными названиями животных? Котик, собачка, зайчик…

Вадим притих, и Антон решил, что зря высказался. Попытался сгладить:

– Знаешь, просто приятно, когда… Если этот мёртвый цветок хоть на секунду заставит её улыбнуться – оно того стоило. Но всё это ерунда… Так когда тебя могут отправить?

– Через пару недель, – Вадим снова ожил, переключился. – Сейчас подготовка, пока только психологическая, но с завтрашнего дня начнется ОФП. Может этот мордастый боров и сдуется.

– Кто?

– Животин!

Антон улыбнулся.

– А вообще, это же очень интересно! На другой планете, наверное, и пишется по-другому.

– Взгляд свысока.

– Точно!

– Давай ещё хвастайся. Что там вас ждёт?

– Предупредили, что будет много разных наворотов, фишечек и мулек… Сказали ничего без инструкции не нажимать, не открывать, не кусать. Технологии там на каком-то заоблочном уровне.

– А сколько всего народу полетит?

– Вроде четверо. Но я только с замом представителя пока пересекался… Ладно, – сказал Вадим после паузы. – Катюха уже трезвонит.

– Добро. Привет ей.

– Передам.

– А тебе удачного полёта!

– Рано ещё. Созвонимся. Пока, соавтор.

– Счастливо, космонавт.

Есть темы и люди, о которых пишешь не по указке издательства. Для себя. Для других. Потому что – не можешь не написать, рано или поздно они одолеют тебя, твою лень, разрушат твои отговорки, толкнут к перу или клавиатуре, как лихорадка к кровати. Темы, которые плохо вяжутся с количеством символов в рублёвом эквиваленте. Они хороши для ЖЖ и блогов. Ты выкладываешь их в сеть в надежде, что мир станет чуточку добрее, по крайней мере, чуточку задумчивей.