– Лучшие люди разгадывали загадки, а приводить приговор в исполнение призывают нас, простых исполнителей. А ведь мы такие же простые люди, как звездолётчики или инженеры-производственники. Или писатели и художники. Предложите кому-нибудь выступить в роли палача?

– Ты не утрируй! Прежде чем ты успеешь стать палачом, он тебя десять раз убить может. А простого необученного человека – все сто. Поэтому мы и приглашаем на эту охоту таких, как вы. Которые могут за себя постоять, если что. А ничего не делать мы тоже не можем. Люди гибнут. Простые, ничего не понимающие, люди. И не десятками даже, а сотнями.

– А почему же вы нас сразу не привлекли? Не доверяете, что ли?

– Я тебе доверяю. Иначе этого разговора и не было бы. А вот Егоров, замначальника СКЭП, тебя лично не знает и поэтому сам включился в расследование. Но когда дело дойдёт до активной фазы операции – прямой схватки, лоб в лоб, ты посильнее будешь. И здесь я буду настаивать, чтобы ты был главным участником.

Они замолчали. Сергей молчал не потому, что рассматривал разные варианты поведения и рассчитывал в уме возможные ходы. Брадобрей всё весьма доходчиво объяснил, и у Сергея никаких сомнений в правильности предлагаемого решения не возникало. Его сомнения лежали совсем в другой плоскости. Допустим, рассуждал он, я соглашусь участвовать в этой операции и сумею накрыть этих мерзавцев и, может быть, даже убить. А что потом? Проклятый дубль-вэ-импульс. Если он начнёт расти? И тогда я, Сергей Бойцов, превращусь в морального урода, а то и в подобного же убийцу! Нет, конечно, обо мне позаботятся и опуститься до уровня убийцы не дадут. Но и работать на прежнем месте уже не придётся. Кем я тогда стану? Хотя рассуждения об этом вряд ли имеют перспективу.

– Ладно, Сергей. Время у тебя ещё есть, думай. Я буду держать тебя в курсе этого дела, – прервал молчание Брадобрей.

Сергей машинально пожал протянутую руку, и Брадобрей исчез так же незаметно, как и появился. Сергей остался один, и, казалось, ничто уже не мешало дышать так же привольно и вольготно, как некоторое время тому назад, до появления Брадобрея. Однако всё ощущалось уже не так. И воздух уже не казался таким насыщенным и пахнущим весной, и солнце раздражающе светило прямо в глаза, и мухи, ранее жужжавшие где-то там, вдалеке, теперь норовили попасть прямо в рот или в глаз. И так ему это стало вдруг противно, что он махнул рукой на ещё недавнее желание пройтись пешком и вызвал флаер.

Вернувшись на своё рабочее место, Сергей первым делом включил персональный компьютер, чтобы его присутствие было видно по местной связи. После этого он вернулся к задаче, которой занимался с утра, посетив службу безопасности Систем связи Человечества.

Допустим, что сознательное искажение передаваемого пакета полевым воздействием принципиально невозможно. Причина достаточно банальная: воздействующее поле не ощущает смысла передаваемого сообщения. Оно не может считать информацию, затем сознательно исказить её, после чего записать на исходный носитель, чтобы было так, будто оно существовало изначально.

Можно предположить, что некое поле проникнет за счёт собственных неординарных свойств внутрь замкнутого защищённого объёма, в котором находится носитель передаваемой информации. Эти свойства хоть и достаточно необычны, но могут принадлежать пусть очень непростому, но всё же реально возможному неодушевлённому физическому объекту.

Однако предположение, что это поле сумело считать информацию, осознать её, сделать необходимую подмену и вновь записать на носитель, – это уже чистая фантастика. Поле за счёт наложения может записать на себя информацию с носителя. Такие явления свойственны физическим полям. Но остальные действия должны осуществлять сторонние разумные силы: пропустить это поле через какое-то устройство, способное считать наложившуюся информацию, потом суметь расшифровать её, переписать в читаемую форму, прочитать. Затем сделать требуемое изменение передаваемой информации. Аккуратно, чтобы было невозможно уловить сделанную подмену. И записать фальсификат на прежний носитель. Кроме того, вскрыть, а затем закрыть защитную коробку, защищённую от несанкционированного вскрытия, что само по себе дело не простое.