ОП является то, что с одной стороны, государством декларируется такая гарантия (de-ure), но с другой стороны – такие обязательства государством не выполняются на протяжении всех лет суверенитета (de-facto). В отличие от процитированного выше принципа, Аристотелевский принцип распределительной справедливости, действующий при ограниченных ресурсах гласит несколько иначе – «это надо делать исходя из разумности его потребностей» [16].

На наш взгляд, несмотря ни на что, за исходный постулат следует взять то, что жизнь и здоровье – фундаментально разумная потребности, на фоне которого все остальные потребности в сравнительном плане – это неразумная потребность. И здесь существует ОП: с одной стороны, государство учитывает необходимость соблюдения распределительной справедливости, декларируя приоритет сохранения жизни и здоровья своих граждан (de-ure), но с другой – сам же его и нарушает, что выражается тем, что до сих пор пересадка органов, как метод лечения обреченных больных с помощью пересадки им органов, остается не реализованным видом медицинской помощи в КР (de-facto).

Нужно признать, что в КР слагается парадоксальное общественное отношение: с одной стороны (de-ure), кардинальная потребность граждан страны в необходимом лечении путем трансплантации органов остается не удовлетворенной, а в то же время (de-facto), каким-то образом удовлетворяется потребность отдельных его граждан в обогащении, удовлетворении личных интересов и прочее. Надо ли с этим мирится? Если, да, то медики обречены на профессиональное выгорание, а если нет, то надо признать и обеспечить приоритет трансплантологии. Такова логика концептуального подхода к проблеме оправданности трансплантологии в КР.

По теории справедливости Д. Ролза «каждый индивид должен обладать равным правом в отношении наиболее общей системы равных основных свобод, совместимой с подобными системами свобод для всех остальных людей» [256]. Вместе с тем, данная теория допускает справедливым – быстрое обогащение одних, сопровождаемое медленным ростом благосостояния других. Ю. Хабермас подчеркивает различия между этикой нормы и этикой ценностей. По его мнению, норма обязательна для всех, а ценности – нет [325]. Оба автора едины во мнении о том, что справедливость в сравнении с добром более приоритетна.

Продолжая мысль о распределительной справедливости, следует упомянут о таком понятии, как макрораспределении, скажем, доли трансплантологии в бюджетном графике страны. В этой связи, надо упомянуть следующее: ныне в КР трансплантологическая служба не имеет этой доли вообще, главным образом, из-за чего до сих пор и не осуществляется пересадка органов в КР. В такой ситуации интересен момент обоснования принципа справедливости Д. Ролза. После установления первого и второго принципа справедливости с учетом их приоритетности могут рассмотрены и другие принципы, например полезность [256]. Есть проблемы и в микрораспределении – доле трансплантологии в бюджетном секторе здравоохранения. Она мизерная, а между тем для лечения наркоманов Министерством здравоохранения КР выделяется в 12 раз больше денежных средств, нежели для реализации трансплантологической программы КР.

Следует упомянуть о морально оправданном критерии распределения: ограничение доступности программ оздоровления для тех, кто потерял здоровье в силу ненормального образа жизни, в частности наркомании. Здесь заложено еще одно ОП: с одной стороны, государством выделяется тот или иной объем средств на здравоохранение (de-ure), а с другой стороны – здравоохранительная политика страны остается всегда ущербной из-за моральной неоправданности распределения средств (de-facto). А.Д.Сахаров всегда защищал тезис о том, что каждый человек обладает неприкосновенным правом на свободу, в связи с чем, функции государства должны ограничены защитой от насилия и мошенничества [321]. Таковы задачи «минимального государства». В этом плане, такая этика противостоит этике справедливости Д. Ролза, утверждающей «Несправедливо поощрять слабых за счет сильных» [256].