Андрей (вставая). Извините, конечно, но вроде она не купленная!
Баянист. Не купленная – облюбованная! Да сидите, бог с вами! Заказывайте музыку, так и быть! Погляжу, что вы за люди… Сдвигайтесь только, чтобы не мешать! (Усаживается.) С чего начнём?
Настёна. Родыгина ещё что-нибудь знаете?..
Баянист. Смотри, какая ушлая! Будет вам Родыгин!
Картина третья
В квартире Настёны темно. Только из кухни на пол комнаты падает луч света да месяц, сияя, заглядывает в незавешенное окно. Едва просматриваются знакомые лица. Слышатся негромкие голоса.
Андрей (откидываясь на подушку). Десять лет! Десять лет потеряли…
Настёна (устраиваясь у него на плече). Значит, почему-то так было нужно!
Андрей. Кому?!
Настёна. Судьбе…
Андрей. Судьбе!.. Больше не отпущу тебя никуда. Будешь состоять при мне как пришитая.
Настёна. Я так не умею, Андрюша!
Андрей. Научишься! Не отпущу… Не отпущу!
Настёна. Расскажи, как ты жил, Андрюша…
Андрей. Жил?.. Или не жил?.. Не знаю. Наверное, жил…
Настёна. А почему ты сказал «не жил», Андрюша?
Андрей. Сразу не объяснишь… Разные были сложности. Второй год только, как стало что-то налаживаться. Сначала мать… Потом без работы маялся. А ещё потом… Не хочу об этом сейчас!
Настёна. Ты как Петька-Петун. Он чуть что: «Не надо про это! Злые духи услышат!» Забавный мальчишка…
Андрей. И сколько этому забавнику лет?..
Настёна. Он говорит: «Мне без пяти шесть».
Андрей. А что, злые духи – они всегда тут как тут! Того гляди нашу стройку закроют…
Настёна. Злые духи закроют?.. Им что за дело до вашей стройки?
Андрей. Не скажи! Только и делают, что колдуют! Выискался у них какой-то Крендель, от которого начальство наше ночами не спит! Да и мы все в общем-то покоя не знаем.
Настёна (резко садится). Подожди… А какая у вас стройка?
Андрей. Какая-какая?.. Хорошая у нас стройка! Если хочешь, я завтра тебе наш котлован покажу… Я думал уже, что моё изобретательство никому не потребуется, – и вдруг, спасибо Лийке, такая везуха! Я в этой команде до старости готов работать… Настя, ты где?.. За штору спряталась!.. (Отодвигает штору.)
Настёна стоит лицом к окну. Андрей берёт её за плечи и разворачивает. В глазах Настёны – слёзы.
Андрей. Ты что – плачешь?!
Настёна молчит, слёзы катятся по щекам.
Настёна. Ты иди, Андрюша… Голова разболелась!
Андрей. Интересное дело! «Иди!..» Голова – это потому что без сна. Давай часочек поспим, потом я к отцу – ждёт он меня по выходным… А вечером…
Настёна. Нет-нет, Андрюша, иди! Сейчас иди, пожалуйста!
Андрей. Как скажешь (начинает одеваться). А ты тогда спи до самого вечера. Я часов в восемь вернусь. Да?
Настёна (в ступоре). Часов в восемь…
Картина четвёртая
Дмитрий, сосед Настёны по дому, кашеварит. Запах пригоревшего лука заставляет его распахнуть окно. Взгляд Дмитрия останавливается на двухколёсном велосипеде, одиноко застывшем недалеко от скамейки.
Дмитрий (кричит, выглянув из окна). Пётр!.. Пе-тя!!.. Петька!!! (Сердится.) Вот леший… Пету-ун!
Открывается дверь подъезда и оттуда появляется мальчишка. Идёт к велосипеду и нехотя ведёт его в подъезд.
Дмитрий (примирительно). Петь, обедать иди!
Петун. Иду уже…
Дмитрий накрывает на стол, открывает входную дверь, впускает мальчика.
Дмитрий. Ты чего машину где попало кидаешь?
Петун. Так вышло…
Дмитрий. Вот уведёт её в следующий раз кто-нибудь…
Петун. Митяй, отчего люди плачут?
Дмитрий. Руки иди мой! Отчего… Жалко тебе станет твой велик – вот и заплачешь.
Петун. Несерьёзный ты человек…
Дмитрий. Конечно! Хватит того, что ты у нас шибко серьёзный! Ешь давай! Мама звонила. На этой неделе у отца операция.
Петун (рассердившись). А ты почему меня не позвал?!