Эрик посмотрел на Элизабет.

– Когда-нибудь я возьму тебя в жёны, – подумал он, потому что никому больше не достанется это золото, – и улыбнулся, жуя вчерашнюю булочку.

*ДВЕ НЕДЕЛИ НАЗАД*

– Ты уверена, что это хорошая идея? – мальчик, казалось, не на шутку нервничал, поправляя черные волосы на макушке.

– Конечно! Смотри, какой он потрясный! Совсем, как я мечтала! – кричала на весь лес девочка, сидя на пыльном полу в домике на дереве, – Не стой на пороге! Чего ты там, застрял что ли? – расхохоталась девочка, завязывая волосы на голове в тугой хвост, – Толстяк! Ты будешь есть всё, что тебе горничные приносят? Ты же не кот, – она снова истерически рассмеялась, – чтобы радоваться тому, что ты всё толще с каждым днём, – и рассмеялась еще громче.

– Кажется, нам стоит уйти отсюда, – отвечал мальчик, не обращая внимания на замечания сестры.

– Трус! Смотри, как он хорошо выстроен! – и она подпрыгнула и шумно приземлилась на деревянный пол, показывая, из каких толстых досок сооружена их находка, – Ты только посмотри как мило! – оно подошла к тумбочке и отворила дверцы, – Тут даже посуда есть! – достав стеклянный стакан, она принялась его разглядывать, но ничего, кроме толстого слоя пыли на дне, не нашла, – Ну и пылище тут!

– Видишь, Лара, посуда. Значит, здесь кто-то живёт, – сказал Роджер и осторожно вошел в домик.

– Нет же! Пылище, грязь! Да и ты видел хоть каких-нибудь взрослых, которые захотят жить в домике на дереве? Наверняка, здесь много лет назад просто какие-то дети играли.

Лариса, не выпуская из руки стакан, стала бегать по кругу.

– Что ты делаешь?

– Как что? Представляю, как дети здесь играли в догонялки! Смотри! Так они носились тут, – и она стала бегать еще быстрее, – А это было препятствие! – и она с разбегу перепрыгнула открытую дверцу тумбочки, – Твоя очередь!

– Нет, я не настолько дурной – бегать по комнате, как маленький! – нахмурившись Роджер подпер стену.

– Да не бойся ты! Слабак что ли? – расмеялась Лариса, подходя к брату, – Передаю эстафету! – и она протянула ему стакан.

Роджер взял стакан и, пробежав два круга по комнате мелкой трусцой, попытался перепрыгнуть через дверцу, но зацепился ногой и упал на живот. Лариса рассмеялась:

– Какой же ты неуклюжий! Папе бы тоже понравилось!

Но Роджер не смеялся. Он попытался встать, но его голова кружилась, и ноги не слушались.

– Лара, – обратился он к сестре, – помоги встать.

– А сам ты теперь не можешь? Перетрудился?

– Мне больно.

Лара медленно подошла к брату и помогла ему подняться. На груди Роджера краснело пятно. Лариса оторопела:

– Ро, это что еще? – она много слышала о том, как ранятся стеклом, сама была ранена не раз и умела оказывать первую помощь себе. Но на теле другого человека, тем более родного, эта рана напугала ее не на шутку, – Руководи, что надо делать. Ну и кровищи тут!

Вся рубашка Роджера стала черно-красной от пыли и крови. Лариса достала осколок стакана из груди брата и оставила его лежать на полу.

– Я скоро вернусь, жди, – с этими словами она выбежала из домика.

Через пятнадцать минут она уже вернулась с ведром чистой холодной воды.

– Тут речка недалеко. Нужно внести на нашу карту, – говорила Лариса, промывая рану брату, – Скоро домой пойдем, а завтра вернемся.

Роджер кивнул и закрыл глаза.

– Только попробуй уснуть, – прикрикнула на него Лариса, – я, конечно, сильная, но не на столько, чтобы твою тушу тащить! – она поставила ведро в соседнюю комнату, где полы были более влажными, – Если что, я сижу на улице, – вышла и села на лестницу, прикрепленную к толстому стволу ели.

На следующий день Роджер и Лара снова пришли к домику.