– Не трави душу, Альма, откуда на этом летающем ведре груйс? – наконец отпустил меня таргоциат, – с тех пор, как этот сукин сын Ичир по приказу такого же сукиного сына Рэнда перенастроил пищевой агрегат на «Сартосе», я уже забыл вкус настоящего груйса. Ну, ничего, они у меня еще ответят за самоуправство! Так, посмотрим, что у тебя с навигацией. Я не поверю, что нас занесло в гости в шартам, пока своими глазами не увижу координаты.

– Убедился? – многозначительно перевела взгляд на экран я, – ошибки быть не может, это именно Шартаронская Туманность.

– А как же Соглашения? – сверкнул темно-синими клыками наемник,– допустим, твой случай особый, и шарты тебя не тронули, но я -то, получается, злостный нарушитель…

– Черт побери, Шрин, я не знаю! – потеряла терпения я, – я бы на твоем месте просто порадовалась, что при таком раскладе ты все еще жив.

Глава

XXI

– Тебе же должно быть известно, что тарги не умеют довольствоваться малым, – иронично напомнил Шрин, – но в чем-то я с тобой даже согласен. Главное для нас, выбраться отсюда целыми и невредимыми, а с шартами пусть твой любимый Космофлот разбирается, там умников хватает, один ваш чокнутый Тер-Шелл чего стоит. Подожди немного, я только скачаю данные с бортового компьютера. И я надеюсь, ты меня прикроешь, когда Командование спросит, куда девался шаттл?

– В смысле, куда девался? – настороженно уточнила я, – что ты имеешь в виду?

– Надеюсь, ты не станешь спорить, что челнок одинаково нецелесообразно как оставлять в Туманности, так и тащить с собой в систему Аргос? – задал мне встречный вопрос синекожий наемник, – я загружу всё, что смогу, мы вернемся на «Сартос», а потом шарахнем по шаттлу из лазерных орудий, чтобы гарантированно избавиться от обломков.

– Во-первых, шатлл – это собственность Космофлота, и его умышленное уничтожение является преступлением против государства, – авторитетно просветила Шрина я,– во-вторых, шарты прекрасно знают, что я прилетела с мирной миссией, и в третьих, у меня есть основания считать, что бросить в Туманности нам придется не челнок, а «Сартос».

– Бернович, ты в своем уме? – чуть ли не с ужасом воззрился на меня таргоциат, – у вас там на «Этернуме» массовый психоз воздушно-капельным путем передается или как? Может, мне надо респиратор надеть, а вдруг у меня после общения с тобой тоже крыша поедет?

– Шрин, давай я попробую тебе кое-что объяснить, – чисто наудачу предложила я,– ты меня спокойно выслушаешь, а затем сам решишь, как поступить.

– Ох, Альма, разве я когда-нибудь мог тебе отказать? – Шрин попытался отшутиться, но его улыбка вышла натянутой и нервной. Происходящее ему категорически не нравилось, но привычка постоянно жить на грани заставляла таргоциата раньше времени не отвергать даже самые безумные варианты. При всей своей безбашенности, опытный наемник обладал фантастической интуицией, и хотя ему явно претила сама мысль о том, чтобы пожертвовать своим кораблем, он скрепя сердце согласился предоставить мне слово.

Текущую ситуацию в Галактическом Союзе я обрисовала Шрину без прикрас. Не то чтобы я безоговорочно доверяла таргоциату, скорее наоборот, но я также знала, что наемник играючи раскусит любое вранье с моей стороны. Что касается информации под грифом «Секретно», то я, конечно, сомневалась, разглашать ли ее Шрину, но после недолгих колебаний чаша весов склонилась в пользу обезоруживающей прямоты. В условиях ограниченного времени излагать обстановку я старалась максимально сдержанно и лаконично, но все равно периодически срывалась на эмоции и невольно повышала голос. Событий было так много, что я боялась в спешке упустить нить повествования, но в итоге у меня получился относительно связный рассказ, в котором нашлось место и для могущественных существ из Четвертой Плотности, и для загадочных имперских технологий. Я бы с удовольствием предоставила таргоциату доказательство в виде «татуировки» на правой руке, но выполнившие свою задачу символы вновь исчезли, оставив после себя только малозаметное покраснение на коже.