– Ты всегда так жесток к новичкам, Спайк. Умерь свою злость хоть в этот раз.

– Да, да, прошу, не обижайте меня, я буду очень стараться! Я даже выучил тюремный жаргон по специальному словарю! – с живостью воскликнул Жаба, тут же невольно поддавшись чарам Азора. С почти собачьей преданностью он смотрел на своего защитника, надеясь, что тот оградит его от всяких бед. Брюнет послал новичку необычайно добрую и приятную улыбку.

– Не переживай, приятель. Никто тебя не обидит, а особенно я. Когда отнесешь горшок, приведи в порядок помещение, там в углу стоит метла.

– Конечно, разумеется! А можно я также приведу в порядок вашу койку? – заискивающе поинтересовался он, но Азор лишь с сожалением вздохнул.

– Не стоит, парень, ты и так устал от перелета. Отдохни, ведь завтра у тебя будет много работы.

Жаба с готовностью кивнул, даже несколько раз, а Чанг, все это время молча наблюдавший за разыгрывавшейся сценой, язвительно фыркнул и холодно вымолвил, обращаясь как бы к новичку и в то же время к Азору:

– Не только слабак, но и дурак, раз прибегаешь к помощи шакала.

Жаба молчал, решительно ничего не поняв из этой реплики, а благообразный брюнет с изумлением вскинул брови и возразил:

– Ты никого не любишь, Чанг. Ты как одичалый озлобленный волк, кидаешься на всех без разбора. Не слушай его, новичок, он просто переутомился.

– Хватит пререкаться! – рыкнул на них Джехар. – Отношения будете выяснять в другом месте.

Азор обезоруживающе улыбнулся.

– Прости, приятель. Не я первый затеял эту ссору. Кстати, что касается дисциплины… Одди считает, что у тебя, Джехар, несомненно, имеются лидерские зачатки. Я же с ней полностью согласен… – со значением проговорил он, растягивая каждое слово, а вожак вздрогнул, словно имя девушки затронуло в его душе какую-то чувствительную струну. Джехар помолчал, с видимым напряжением обдумывая реплику товарища, а затем вновь перевел свое внимание на новичков. Он позвонил в колокольчик, и вскоре дверь открылась, выпуская наружу дрожащего Жабу в обнимку с чугунным горшком. Еще некоторое время в узком коридоре был слышен гнусавый голос мальчишки:

– Не подскажете, куда я могу это вынести? Будьте так добры… Не подскажете, господа?

– Мусор, – не выдержав, с отвращением сплюнул Джехар, прислушиваясь. – С таким даже я вряд ли смогу сделать что-то путное. Пусть Одди с ним возится, раз ей так хочется.

Затем он перевел взгляд своих холодных голубых глаз на Артура.

– Новички работают и слушают старших. Это первое правило Доргейма. За непослушание мы наказываем.

– Если послушание здесь в порядке вещей, зачем же ты назвал беднягу «мусором»? – с насмешкой поддел его клипсянин. Вожак небрежно пожал плечами.

– Я назвал его так вовсе не потому, что он с готовностью кинулся выполнять приказ. А потому, что у него трусливая натура, это видно даже невооруженным глазом. Но сейчас вопрос состоит в другом – а ты кто такой? Откуда взялся?

– Из Беру, – сухо ответил главному Артур.

– По твоей франтоватой роже и так видно, что ты столичный! – захохотал вдруг задиристый Спайки, обнажая крупные, как у лошади, зубы.

– Тогда я не совсем понимаю вопроса.

– Я имел в виду, с какой ты ветки?

Артур усмехнулся.

– Какая разница?

– А ему просто стыдно говорить! – противным голосом вставил Спайки. – Наверняка с самой нижней.

– Опять ты всех задираешь, Спайк, – снова вмешался Азор. – Просто наш новичок, в отличие от второго, еще не разобрался, что к чему, ведь правда?

Однако мрачный взгляд строптивца, вызывающий и упрямый, явно показывал, что Артур как раз во всем разобрался, в отличие от остальных.