- Ева, у тебя кровь! – испуганный визг заставил шпионку тут же соскочить и инстинктивно шарить руками по кровати в поисках чего-нибудь, чем можно защититься.

Но защищаться было не от кого. Замершая возле кровати морщинистая женщина с жидкими серыми волосами в старом выцветшем халате была Мелиссой Рид. Ее матерью.

Когда причина испуга Мелиссы дошла до Евы, девушка опустила недоуменный взгляд на свою серую кофту с кровавыми пятнами на боку. Все-таки надо было сперва раздеться.

- Ерунда, - отмахнулась Ева, задирая одежду. – Видишь, рану уже подлатали. Не о чем волноваться…

- Не о чем волноваться? Подлатали? Откуда вообще у тебя эта рана… – от слов дочери глаза Мелиссы Рид стали еще больше. – Ты могла умереть?

Еще не успев толком прийти в себя, Ева почувствовала нарастающее раздражение от верещания матери. Благоразумно сдержав рвавшееся с губ «было бы неплохо», шпионка позволила себе пару успокаивающих вдохов, после чего устало посмотрела на женщину, которая только за эту минуту, казалось, успела постареть еще лет на пять.

- Как у вас дела, мам? – Ева пропустила мимо ушей череду бессмысленных, по ее мнению, вопросов.

Но Мелисса игнорирование дочери не оставила без внимания. Вместо ответа она плотнее захлопнулась в свой халат, который когда-то давно имел красивый небесный оттенок, и молча вышла из комнаты.

Оставшись наедине, брюнетка рухнула обратно на кровать и уставилась на размашистую паутину тонких трещинок на осыпающемся белом потолке. Ева скучала по своему маленькому уютному дому на другом берегу Лонде-Бри, но после всего случившегося не могла не прийти сюда. И раз пришла, то должна была понимать, чем это может обернуться.

- Она снова вся в ссадинах и порезах! Ничего не говорит! Как долго это может продолжаться? Ну что ты молчишь, Лью? – стоило только Еве выйти из комнаты, как снизу донеслись истеричные стенания Мелиссы.

- А что я должен сказать? – наконец, хрипло отозвался ее отец, Льюис Рид.

- Да хоть что-то, Лью! Хоть что-то сказать или сделать ради того, чтобы не узнать однажды утром о гибели своей дочери!

- Мама! – взвизгнула Ева, решительно спускаясь по лестнице.

За те несколько часов, что она спала, родители успели впустить свет в столовую и гостиную, но лучше бы они этого не делали. Там, где до этого были лишь намеки на упадочническое состояние дома, теперь виднелись явные следы проблем в семействе Рид. На пыльном столе перед исхудавшим темноволосым мужчиной, сохранявшем каменное выражение лица, стояла одинокая тарелка с неприглядного вида кашей и небольшим кусочком хлеба.

- Зачем? Зачем ты это делаешь? – найдя новый объект для нападок, Мелисса Рид бросилась к дочери. – Почему продолжаешь работать на этих людей?

- Ты прекрасно знаешь, почему я это делаю, - Ева старалась говорить спокойно, смотря на мать, но уже почувствовала на себе испытывающий взгляд отца.

- Потому что ей нравится это, - прохрипел Льюис, со злостью бросив ложку, которой до этого размазывал кашу по тарелке.

- Что??? – одновременно воскликнули мать и дочь, Мелисса с испугом, а Ева с презрением.

- Ей нравится заставлять нас чувствовать себя виноватыми, - развел руками Льюис. – Зачем ты каждый раз приходишь сюда после очередного задания? У тебя остался хороший дом в центре, но ты снова и снова появляешься здесь с новыми синяками и порезами. Ведь прекрасно знаешь, как это нервирует твою мать!

- Я хотела убедиться, что с вами все в порядке…

- Ну и как, убедилась? – отец поднял тяжелый взгляд зеленых глаз, которые и достались Еве по наследству. – Похоже на то, что мы с твоей матерью в порядке?