Заключенные в плену представлений выкормлены мороком, а их отношение к Богу – предопределено. Заявляя о своих конфессиональных или атеистических убеждениях, ортодокс или вольнодумец пытается приложить узкие мерки к безмерности, а на деле лишь демонстрирует врожденные качества личного характера, свой набор хромосом, сердечных склонностей, умственных задатков и нехваток. Насельник богооставленного царства одержим богоискательством или богоборчеством в той степени, какая положена ему для прохождения персональной практики на ниве идолопоклонства, почве предпринимательства и поле брани.

Кто найдет в себе мужество отказаться от вымученной, хромой схоластики, тот увидит нагую правду: зло наличествует, воспроизводится, разделяет и властвует только потому, что так хочет Бог, никаких других условий и предпосылок для оккупации планеты этой силой нет. Следует ли отсюда вывод, что Бог зол? Конечно, не следует; божественные атрибуты – вне интеллигибельности и сенсорики, мы не знаем о Нем ничего. Все наши фантазии насчет интенций и воплощений мирового духа, переворачиваясь с ног на голову в эпохи реформаций, прогрессируя в спокойные годы, свидетельствуют лишь о расцвете или упадке художественного воображения. Иллюзии царствуют, иссякают, чередуются по заведенному для них порядку. Вдохновительница каждодневного взаиморазвлечения и взаимопоедания госпожа Глупость снискала достаточно похвалы в гениальном произведении. Действительно, принимать всерьез и с оптимизмом это столпотворение возможно только с ее помощью; все поэтические и прагматические панегирики жизни, которая, кровоточа и бешенствуя, изживается, имеют фальшивые ноты и глянец скудоумия.

Подавленный видами повсеместного страдания и особенно муками детей, Иван Карамазов говорит Алеше, что он готов отказаться от вечного блаженства, если за него надо платить такую цену во владении Хроноса. «Не для того же я страдал, чтобы собой, злодействами и страданиями моими унавозить кому-то будущую гармонию… Слушай: если все должны страдать, чтобы страданием купить вечную гармонию, то при чем тут дети?.. Да и слишком дорого оценили гармонию, не по карману нашему вовсе столько платить за вход. А потому свой билет на вход спешу возвратить обратно… Не Бога я не принимаю, Алеша, я только билет ему почтительнейше возвращаю». Несмотря на крайнее отчаянье, Иван Карамазов – оптимист. Он считает себя держателем билета в рай! Где они, эти заветные документы? Если бы мы имели билеты в вечную гармонию, вся мировая философия была бы иной, да и сама жизнь тоже. В том и кошмарность положения, что мы не знаем, куда нас гонят пьянящие ветры, и не можем вернуть Создателю ни свое обличье, ни всученное приданое, именуемое судьбой. Явная свирепость разыгравшейся под облачным навесом буффонады наводит на мысль: а не выдадут ли нам путевку в еще большую дисгармонию?

Можно ли на этом месте поставить точку, а заодно и крест на такого рода рассуждениях и считать тему столь неблагоприятно для нас закрытой? Да, но только теоретически (боль не позволит снять вопрос о себе) и при условии, что род людской – это лишь многоликий мальчик для битья. Так ли это? Окончательно ли убийство двуногих бесперых, не щадящих ни четвероногих, ни пернатых, ни ближнего своего? Наперекор гнусной фактичности во вместилищах разума парадоксально гнездятся базы не-данных, которые весомей наглядных параметров. Задавленное эго чует родство с магической полусферой, где горит звездное уравнение из одних иксов, таящее восторг и ужас своего решения. Какими красками заиграют покинутые захолустья мироздания в свете великого преображения? Как оценил бы землянин, превзошедший себя, причастившийся к бытию, вынесенные им тяготы в горниле эмоций под диктатом казенных фикций? Как бы виделись ему с высоты его положения отбурлившие гейзеры низменности в несчастной долине, уже исчерпавшей свои причины? Ясно только одно: его знание под эгидой непреходящей истины субстанциально отличалось бы от догадок смертных существ. Такие раздумья не приносят много утешения, ибо неизвестно, обретем ли мы базис для оправдания слепых и жестоких перипетий, которые сейчас отдают роковой ненужностью.