– Вы же дружили? Клубы? Бабы? Наркота? – хочу знать все, возможно это поможет мне перестать любить его, помнить о нем, скорбеть.

– Да, все было, я видел его в разных состояниях. Забирал с оргий где куча отборнейших самок, пьяного, под наркотой. Видел как этот мужик отрывается, настолько искушен может быть только дьявол, – закурил.

В груди распалилась ревность, даже сейчас, когда его нет. Совсем его не знала. Неизвестно чтобы было с нами через год, два, деся, такие мужчины не перестают быть вольными.

– Ревнуешь? – смеется.

– А? – дернулась, вылетая из своих воспоминаний о горячем мужчине.

– Пачку сигарет в ком смяла, – забрал у меня, чтобы выкинуть в окно, – не ревнуй хотя бы потому что ты всего этого не видела, ему не нужно было, Мир да ему блять деньги не нужны были, – ударил по рулю.

– На долго ли? – усмехаюсь, даже его смерть не заставит меня поверить в сказки.

– Мы никогда с тобой не говорили, но он потерял в Москве почти все, много денег, статус, связи, брата, уважение семьи. Он пошел на сделку с ментами, – прокашлялся, – с твоим отцом, не зная что это ему принесет. твой папа, мягко говоря, не предсказуемый.

– Это я и так понимала Рус, – неприятные мне разговоры, очерняют второго любимого мужчину, которого я потеряла.

– Он это делал намеренно, ради тебя, – продолжает.

– Ради себя, ты же его знаешь прекрасно, – сцепляю зубы, несу полную чушь, но так мне легче себя успокоить, нежели признать, что я потеряла того, кто искренне любил меня и жертвовал ради любви.

– Славка, ты подарила мне друга. Последний месяц мы были близки, почти как братья, на его лице улыбка, ностальгия.

–Значит ты знал его планы? – пытаюсь не расплакаться, блокируя все воспоминания о красивам мужчине, но так жажду услышать “чтобы было если…”

– Да. Купил квартиру для вас, показывал ее мне и Петрову, тот помогал обставлять да и я руку приложил, – пожимает плечами.

– Дурацкий комод о который я спотыкаюсь? – тихо смеюсь, подтверждая свои догадки.

– Он, ты меня знаешь сестрица, – улыбается во весь рот, – на очереди вилла была или квартира в Риме. Все переживал вдруг тебе в Париже понравится и ты захочешь там остаться, детскую планировал, гардероб совместный. Слав, он вещи тебе покупал, все приговаривал моя девочка, моя девочка. В ажиотаже были мы все, чтобы успеть к вашему прилету из Москвы, – грустит, шмыгает носом, вытирая глаза.

– Вот мы и прилетели, мне тоже его не хватает, – кидаю в рот пару мятных драже, вспомнился его смех.

– Да, мне тоже, – заглушил мотор возле большого амбара где-то в горах.

– Я его любила, – выдохнула, не знаю зачем и почему мне захотелось признаться, но я это сделала.

– Пошли, вроде никого, – засмотрелся на меня, как-то странно, вид задумчивый.

– Да, иначе скоро совсем рассветет, – поправляю высокий хвост.

– В бардачке ствол, возьми подруга, – спокойно говорит, нагибаясь к сиденью, чтобы достать еще один черный Walther P99, – генерал из такого стрелять учил? или у него Макаров был?

Верчу в руках оружие, тысячу лет не держала, очень странное ощущение, ведь сейчас мы не наденем наушники и не будем целится по мишеням. Это как после теории выйти на практику, метал кажется особенно холодным, а тяжесть неподъемной.

– Не, П-96С, не знаю уж чем он ему так нравился, – стараюсь отогнать мысли о возможной стрельбе и поднявшуюся от волнения тошноту.

Рус прихватил лом и мы направились к большим дверям с амбарным замком. Пара минут и преграды нет, есть только огромное помещение с сотнями деревянных и пластиковых ящиков.

– Ты только если что не пасуй, чую я что-то, – не успел договорить, как послышался шум подъезжающих авто.