Я шла по незнакомым районам, гладила бездомных кошек и собак и заглядывала в окна. Люблю наблюдать за чужой жизнью и бытом. В основном на подоконниках стоят вялые цветы, которые в очередной раз забыли полить. Иногда попадаются довольно добросовестные хозяева, у них и растения соответствующие – огромные гиганты, достигающие потолка и загораживающие весь обзор. Порой на подоконнике можно встретить клетку с грызуном или пузатую микроволновку, огромную кипу разнообразных книг или плюшевые игрушки. Редко подоконники были пустыми: либо он был узким и некрасивым, чтобы на него что-то класть и ставить, либо человек любил сидеть на нем и читать или мечтать о прекрасном далеком. Других причин не находилось.

Прохожие попадались все реже и реже. Вдалеке слышался шум машин, их характерное гудение не давало темноте выпустить тишину, в которой можно услышать порхание крыльев и песни далеких стран. Но все же мне, городскому жителю, можно было назвать это тишиной. В городах всегда кипит жизнь, пусть даже и ничтожная, абсолютную тишину я никогда не слышала. Только сегодня, в своей комнате.

Тишина на улице отличалась от тишины в квартире: она не старалась тебя задушить или надавить, а, наоборот, успокаивала. Когда я находилась дома, все мои мысли скопились в комнате и никак не хотели испаряться. Все это выглядело как старая заставка DVD на телевизоре, на которую я частенько залипала в детстве в ожидании, когда этот нелепо нарисованный диск наконец-таки ударится в угол. А теперь было легко. Мыслям негде было скапливаться, они сразу же улетали в далекую неизвестность, стоило только подумать о чем-то тяжелом.

Я достала телефон, время перевалило за десять часов. Нужно возвращаться обратно. Да и родители скоро должны были прийти, не стоит их лишний раз волновать своим отсутствием. Они до сих пор не отошли от моих прошлых похождений. На цепь не посадили – и то хорошо. Я взглядом нашла уже знакомую вам махину и двинулась к ней. С каждым разом ориентироваться становилось проще: кусты приобретали знакомые очертания, машины на перекрестках не пытались задавить при любом подходящем случаи, граффити на стенах перестали быть похожими на одно сплошное разноцветное пятно, дороги стали прямее и приводили туда, куда нужно. Через некоторое время я добралась до дома.

Когда я уже подходила к подъезду, меня окликнули. Я обернулась и тут же попятилась назад. В голову прилетело что-то мягкое и одновременно колючее. Мне в руки приземлилось не что иное, как папин свитер. Он неприятно скрипел в руках: во время стирки кто-то нечаянно пересыпал порошок. Я посмотрела на своего обидчика.

– Сначала заставляешь переться в долбанную кофейню, заманивая дурацкими речами про космос и человечков. Ну и что же? Я повелся на это и пришел, но только вот тебя я там не видел.

Арчи приблизился ко мне с ужасающей скоростью. Он грозно навис надо мной, я невольно поежилась, стараясь уменьшиться в размере. Лицо Арчи оказалось настолько близко, что я смогла почувствовать его дыхание на моей коже. На меня была обращена пара негодующих глаз. Зрачки пылали даже сейчас, когда светил всего один тусклый фонарь. Какие же красивые это были глаза. Они выглядывали из белесых ресниц, как чистое небо, потревоженное дымкой города. Ни единой крапинки, ни малейшей полосочки не омрачило ясное голубое полотно. Его глаза были слишком идеальны для этого мира, из-за чего казались одинокими.

Сообразив, что я нахожусь слишком близко, Арчи ойкнул и сразу же отпрянул. Он тихо выругался.

– Кхм, – откашлялся Арчи и сдержанно добавил: – Я все еще жду объяснений.