– Спасибо, Ксюш! Я уже записал, что ты мне всё высказала, что об этом думаешь. Твоя профессиональная совесть чиста.

Они попрощались, и Ксюша, подперев голову рукой, уставилась в ноутбук невидящими глазами. «Эля? Чёрт! Неожиданное развитие событий. Но Алёша всегда быстро загорается, а потом так же быстро остывает. Пока волноваться не из-за чего».

Лёха с удовольствием вытянулся на кровати и позвонил Эле.

– Привет! Как дела?

– Я по тебе соскучилась! Где это ты?

– В меблированной квартире. С Машкой поговорил уже, с адвокатом тоже, так что скоро буду совсем свободен и весь твой!

– Надо же, как у тебя всё быстро происходит!

– Большой опыт. А зачем тянуть кота за хвост? Раз решил, надо делать. Эль, ты ведь во мне не сомневаешься?

– Нет, конечно. Скорее о себе думаю – у меня всё будет гораздо сложнее. Витя и Коля-то уже взрослые, самостоятельные, а вот Оля… Гена просто так её не отпустит, особенно в другой город. С его связями, я очень боюсь, что суд примет его сторону. Ладно, это мои проблемы, буду решать по мере поступления.

– Это теперь наши проблемы. А что на тебе такое, с розовыми слониками?

– Это пижама называется, что, раньше не видел? Я уже легла, завтра утром самолёт.

– Ужасно сексуальная пижама! Хочется расстегнуть двадцать пуговок, и посмотреть, что так охраняется! – он глянул на часы. – Эль, ещё же только пол-первого.

Не иди спать! Жди меня через полчаса в лобби!

– Ночь на дворе, что мы будем делать?

– Весь город – наш! Что-нибудь придумаем! Еду!

Он вёл машину, снова насвистывая «И в том, что жизнь – задачник, никаких сомнений нет, Ты только не спеши и не заглядывай в ответ…» и ощущая себя влюблённым мальчишкой.

– Вы бы переспали со мной за $10 миллионов?

– Да!

– А за $10?

– За кого вы меня принимаете!

– Мы уже установили, кто вы, теперь осталось сойтись в цене.

Макс проснулся от звона в ушах, и не сразу сообразил, что это звуки входного звонка. «Чёрт! Кто может заявиться с утра пораньше в субботу и где мама?». Он полежал чуть-чуть, надеясь, что мама откроет дверь нежданным гостям, но уши не выдержали напора, и натянув шорты, он нехотя поплёлся открывать.

На пороге стояла голубоглазая белокурая «Барби», немногим старше его самого, в коротеньком красном сарафанчике, наполовину расстёгнутом на груди.

– Вы ошиблись квартирой, – пробурчал Макс и уже почти захлопнул дверь у неё перед носом, но она успела вставить внутрь свою ножку в красной туфельке на высоком каблуке.

– Юрьева, Нина Сергеевна, ведь здесь живёт?

– Вообще-то, да, но мамы сейчас нет. Вы кто? Я могу передать, что к ней заходили.

– Ты Максик? Я Маша, Маша Юрьева, жена твоего папки, – девушка кокетливо пригладила пышные волосы и протиснулась в коридор.

Мать всегда называла Машу «номер четыре», и глаза Макса невольно скользнули к её груди, проверяя это утверждение. Она поняла его взгляд по-своему.

– Они настоящие, на сто процентов. Я только губы чуть-чуть подкачала, тебе нравится?

Губы у неё были розовенькие и пухленькие и Макс, не зная, что ещё делать, утвердительно кивнул.

– Можно я твою мать здесь подожду? – не дожидаясь ответа, Маша прошла в большую комнату и уселась на их зелёный плюшевый диван, заложив ногу на ногу и открывая воздуху большую часть бедра.

– Ладно, кофе пить будешь?

– А покрепче что-нибудь есть?

– В восемь утра?

– Ну давай кофе. Какой правильный мальчик! Не зря твой папка всё тебя хвалит: мой сын такой умный, такой воспитанный-рассудительный, такой-растакой!

– Это он, наверно, про какого-то другого сына.

– Нет, у Лёхи вроде ты один.

Покачав головой, Макс пошёл на кухню варить кофе. Когда он вернулся, Маша рассматривала фарфоровые фигурки оленей и пастушек в стенке.