– Палыч, ты, случаем в шоу экстрасенсов не хочешь участвовать? А то мне не по себе, мысли, прямо, читаешь.

– Поработай с моё, и у тебя получится. Кстати, как твоя жена?

– Да пока всё в норме. Доктора говорят, что особых отклонений нет, но будет лучше, если полежит ещё пару недель на сохранении.

– Ладно, займись делами, а завтра с утра в газету, потом на похороны, и активизируй свои оперативные контакты.

Молодым пополнением оказался высокий парень, как говорят – «плотного телосложения», который сам подошёл ко мне в коридоре.

– Здравствуйте, товарищ капитан. Я по распоряжению начальника отделения направлен вам в помощь.

– Здравствуйте, я – это кто? – Хотя и так понятно – кто, но к порядку молодое пополнение приучать надо сразу, для его же пользы, – «преемственность поколений» называется.

– Лейтенант Зоркальцев, Дмитрий Владимирович, – спустя несколько секунд он добавил. – Можно – просто Дима.

– Хорошо, пошли ко мне, просто Дима, там и поговорим. Не в коридоре же осуждать служебные дела. Давай рассказывай, чем обрадовало тебя начальство? – спросил я, оказавшись в своём кабинете.

– Оно сказало, что неделю я буду в вашем распоряжении, товарищ капитан.

– Александр Сергеевич, – поправил я. – Мы люди хотя и служивые, но это не армия, и по званию к человеку обращаются, обычно, когда его надо «построить».

– Ну да мне об этом ещё отец говорил, – парень ничуть не смутился.

– А что ещё говорил твой папа?

– Александр Сергеевич, он работал в милиции почти тридцать лет, и всегда считал, что наша работа определяется тем, насколько хорошо мы знаем ситуацию на месте, и от кого можно получить достоверную информацию.

– Выражаясь профессиональным языком – агентурными позициями, – подвёл итог я. И каковы же они на твоём участке, я имею в виду старое кладбище? Нам завтра надо будет побывать на похоронах, а перед этим – сегодня съездить и посмотреть на месте что и как. Только переоденься, в форме не стоит. Задача понятна?

– Да конечно. Есть у меня там знакомый человечек, он, если что, подскажет.

– Тогда поехали, встретимся возле ворот. Успеть бы, пока народ не разбежался, хоронят-то обычно до обеда.

Пик рабочего дня на территории муниципального предприятия «Спецкомбинат» прошёл, когда мы оказались перед воротами, за которыми вечность. Часть торговцев венками, уже покинула свои насиженные места, и можно спокойно припарковать автомобиль, не опасаясь, что очередной катафалк зацепит его бампером. К моей машине подошёл Зоркальцев, как только я выключил зажигание.

– Нам туда, – Зоркальцев махнул рукой в сторону небольшого одноэтажного здания из силикатного кирпича, стоявшего немного поодаль от главных ворот.

– Не зачем мне там светиться, – ответил я. Сходи, переговори, а ещё лучше пригласи своего знакомого сюда, в машине и потолкуем.

Своим человечком оказался невысокий мужчина в рабочем комбинезоне. Слабый запах алкоголя, исходивший от него, говорил о том, что он совсем недавно «принял на грудь». Оказавшись в салоне, мужчина протянул руку для приветствия.

– Владимир Егорыч, можно просто – Егорыч, что интересует нашу милицию? – и, как бы извиняясь, добавил. – Мы тут немного посидели, конец рабочего дня, у одного из наших день рождения… так что не взыщите.

– Понятно, кого будут завтра хоронить, знаете?

– Да, конечно. Пока восьмерых. Сегодня мастер сам после обеда прибегал, смотрел, чтобы всё нормально сделали. В особом квартале двоих, и ещё шестерых как обычно, на новой площадке.

Что такое особый квартал я уже знал. Подобные участки существуют не только на этом кладбище и не только в нашем городе. Хотя и говорят, что перед смертью все равны, как и в бане, но так уж устроен этот мир, кто-то всё же «равнее». В особом квартале и места больше для последнего пристанища, и чище. Между могил совсем невидно ни старых венков, ни увядших цветов, ни пустых бутылок. Иные памятники из категории VIP сделаны настолько искусно, что мастерам можно премии выдавать за воплощение художественного замысла. А здесь он один – скорбь.