советский народ получил талоны на товары широкого потребления11. По ним продавались не только мясные, но и такие рядовые, ранее не дефицитные, товары, как: сахар, крупы, растительное и сливочное масло, мыло и спички, сигареты и винно-водочные изделия. Приглашая в гости, стали шутить: «Вам чай с сахаром или руки с мылом помоете?» Ещё не появились «ножки Буша»12. В продуктовых магазинах, чтобы хоть как-то заполнить прилавки, по-прежнему возвышались пирамиды из одного вида рыбных консервов, банок с кабачковой икрой и ламинарией13. Постепенно умение что-то «добыть», «урвать», купить (хотя бы даже синюшную «умершую своей смертью» курицу) перестало быть востребованным навыком. На смену ему пришли теперь разрешённые и более практичные кооперация и предпринимательство. В то же время экономический кризис обесценил «деревянный» рубль. Незначительное увеличение заработной платы не покрывало быстрого роста розничных цен, денег в кошельках и карманах катастрофически не хватало.

Полагая, что прокормиться в деревне легче, Демидовы решили перебраться из Куйбышева14 в районный центр. Владимир Михайлович, глава семейства, мастеровой человек, заводчанин, подумывал со временем основать там крепкое крестьянское хозяйство. Трое подрастающих сыновей должны были стать его надёжной опорой в этой мечте.

Большущая Глушь15 (название, говорящее само за себя) – уже не маленькая деревушка, но ещё и не город. Это даже не провинциальный городок, с какой-никакой инфраструктурой и культурной жизнью. Одним словом, райцентр – и этим всё сказано.

Отец, обладая востребованной рабочей специальностью, трудоустроился быстро. А вот его попытка организовать сельхозкооператив по типу фермерского хозяйства, наткнувшись на административно-бюрократические препоны, осталась безрезультатной. Решить такую задачу без должных связей в советском и партийном руководстве оказалось нереальным. Официально это называлось «перегибы на местах»16. В очередной раз декларируемые государством возможности разошлись с действительностью.

Старшие братья Михаил и Александр пошли в большущеглушскую школу: Миша в пятый, а Саша в третий класс. Как водится, «новеньких» встретили враждебно, их стали «проверять». Сработала закономерность, заложенная природой на подсознательном уровне: любая стая или стадо отвергает «чужака», а если и примет, то далеко не сразу. Вдобавок Миша носил очки, а очкарики – тема для школоты избитая.

Спустя годы совместного обучения они так и останутся для одноклассников «городскими», то есть инородными, не такими как все. К слову, братья связь с городом и не теряли. С завидным постоянством родители брали их в Куйбышев, где они общались с прежними друзьями по двору и бывшими одноклассниками.

Пока старшие адаптировались в новых коллективах, на долю младшего, Владимира, выпали серьёзные испытания, которые стали трагедией для всей семьи. Вова тяжело заболел, и его под опекой матери определили в районную больницу. Они провели там три долгих месяца, но состояние здоровья Володи не улучшалось, он угасал. Когда выяснилось, что лечили не от той болезни, и был поставлен правильный диагноз – лейкемия, их срочно перевели в больницу областную, но было уже поздно.

На второй день пребывания в городской больнице обессилевшая от мытарств Татьяна Фёдоровна уснула, а проснулась с холодным семилетним сыном на руках.

Так, выпадение радиоактивных осадков чернобыльского облака17, застигнувшее их на отдыхе у отцовских родителей в Белоруссии три года назад, выбрало своей жертвой самого маленького, самого незащищённого.