Повезло маленькому Эрику не раз. При всей аморальности «шакалки» по степени риска это было одно из самых безопасных занятий на пустыре. Можно было утонуть в «болоте», не удержавшись на плоту, но никто пока не утонул, и это казалось маловероятным. Гораздо опаснее были те самые драки «стенка на стенку». Совсем малышей, конечно, не брали. Но, как только тебе исполнялось десять, отказываться от участия в драке было уже нельзя. Противостояли друг другу враждующие дворы. Северные, к примеру, люто враждовали с козловскими. Кто был этот мифический Козлов (или Козловский), никто не знал. Как и то, чем он был знаменит и за какие заслуги увековечен. Тем не менее такой персонаж наверняка существовал и был просто неимоверно крут, так как добровольно называться козловскими в полукриминальной Темниковке по другой причине вряд ли бы кто-то решился. Еще поблизости были дворы светлые, темные, Поселок дураков (веселое название микрорайона – отдельная история). Наиболее ожесточенно бились на пустыре северные с козловскими. Поножовщины не было, но и джентльменских правил не существовало. Сознательно насмерть не забивали, однако случайно могли. Пробитые штакетником черепа и сломанные конечности были делом обычным. Эрик, став постарше, участвовал в таких драках, но всего пару раз, и они прошли относительно спокойно. Все равно еще мелкий был, сам в гущу отчаянно не лез, а специально его никто не отлавливал. Главными бойцами были парни постарше. Потом Эрик с родителями переехал в центр, и там, во дворах князевских и графских (каковы амбиции в центре, однако!), циркулировали больше рассказы о былых сражениях, нежели реальные массовые драки. Так что обошлось не только без особых моральных травм, но и без физических. Хотя возможностей для этого забавы детворы того времени предоставляли достаточно. Благодаря старшим товарищам Эрик очень рано увлекся пиротехникой. Слова этого он, конечно, не знал, как в целом и химия была для него лишь книжкой из раздела «Учебники» в книжном магазине, а надпись «8 класс» относилась к иному, взрослому миру. Тем не менее уже в первом классе он знал несколько принципиально разных способов изготовления зарядов для бомб. Их просто взрывали за гаражами. Когда на пустыре затеяли грандиозную стройку, она на долгие годы стала для детворы местом игры в войнушку, а бомбы служили отличным антуражем театра боевых действий. Самым простым вариантом было соединение воды и карбида в стеклянном пузырьке. Он же являлся и самым опасным. Газ выделялся очень быстро, и, для того чтобы успеть плотно завернуть крышку и бросить пузырек, нужно обладать изрядной сноровкой. Гораздо удобнее были бомбы селитровые. Селитра без проблем находилась в любом хозяйственном магазине – ее легкомысленно продавали даже детям. Терроризм в те благословенные времена тихо дремал где-то в ущельях далеких гор и селитрой не интересовался. А дети интересовались. Разведенной в тазике с водой селитрой пропитывались обыкновенные газеты, которые затем сушились прямо на батареях. Где в этот момент были родители? О чем они думали? Или чем? Маленьким сорванцам все сходило с рук. Пропитанная селитрой газета служила идеальным газогенератором. Подожженная, она очень быстро тлела, выделяя газ. Процесс был существенно более контролируемым, чем в случае с карбидом[4]. Времени запечатать пузырек с тлеющей газетой было больше, но все равно случалось так, что кто-то не успевал отбросить самодельную бомбу подальше. Были и руки, посеченные осколками, и даже выбитые глаза. Мимо Эрика все осколки пролетели мимо. Снова пронесло.