- Я… я…- призрак искал и не находил ответа. Он опять оказался бессилен перед лицом бессердечной ведьмы и потому счёл за благо исчезнуть, как она и велела, но только до утра. Пусть не надеется, что он доведёт себя до полного истощения за каких-то пару часов.

В приоткрытое окно проник шум работающего двигателя и звук мужских голосов. Колдунья выглянула наружу, чтобы лично убедиться в том, что опасный гость скоро покинет пределы её поместья. Въездные ворота, повинуясь сигналу с брелока, отъехали в сторону, выпуская внедорожник охраны, а затем медленно вернулись на место.

Эрмина перевела дух. Ей стало чуточку легче дышать, хотя она, как никто другой понимала, что ничего ещё не закончилось. Предстоит сделать многое, чтобы минимизировать возможный ущерб от её непродуманных действий, и при этом как-то исхитриться сохранить всё то, с чем она не готова была расстаться, в том числе это касалось одного весьма надоедливого, но уже ставшего своим призрака.

15. Глава 14

Данила проснулся с ощущением счастья. Это чувство не имело под собой никаких оснований, так как проблем в его жизни хватало. Разумеется, за ночь они никуда не делись, но вот поди ж ты, губы так и норовили растянуться в улыбке, а каждая клеточка тела вибрировала в такт звенящей в голове «Оде к Радости».

- Да ты, брат, совсем рехнулся, - произнёс он с широкой улыбкой клинического идиота на небритом лице. Затем легко, не чувствуя веса собственного девяностокилограммового тела, соскочил с кровати, сделал несколько энергичных махов руками, подхватил с пола гантели, играючи выполнил десятка два упражнений с утяжелением и даже не запыхался.

Мышцы приятно гудели и требовали большей нагрузки. Данила чувствовал себя так, будто заново родился, оставив в той прошлой жизни и полученные при различных обстоятельствах травмы, и набирающий силу психоз с его навязчивыми галлюцинациями, доводящими почти до безумия.

Прохладный душ освежил тело. Вопреки обыкновению, в голове не царила сумятица. Исчезли все посторонние мысли, из тех, что не давали ему жить спокойно. Окружающий мир неожиданно стал простым и понятным.

Данила обернул бёдра небольшим полотенцем и замер на полушаге к двери, увидев отражение в зеркале. Брагин с трудом опознал в этом энергичном подтянутом парне себя. В последнее время он не то, чтобы опустился, но как-то разучился видеть вокруг хорошее, перестал к чему-то стремиться. Жизнь катилась по накатанной колее, время от времени погружая его в маниакально-депрессивное состояние. Тогда как чувак в зеркале буквально искрился оптимизмом, скалясь во все тридцать два зуба, словно выиграл миллион в лотерею. Захотелось дать ему в морду, чтобы перестал улыбаться. К счастью, здравый смысл возобладал над кратковременной вспышкой агрессии, вернув Данилу в состояние близкое к эйфории.

- Да ты просто красавчик, - отвесил он самому себе комплимент и повернулся тем боком, где находился уродливый шрам от удара, нанесённого арматурой, и чуть было не стоивший ему жизни. По его мнению, это малоприятное зрелище именно то, что нужно, чтобы вернуть съехавшую крышу на место. Однако не вышло, так как шрама на прежнем месте не оказалось. Вместо него, пусть и неприглядного, но такого привычного, обнаружилась совершенно гладкая кожа, без какого-либо намёка на повреждение.

Следующие полчаса Данила посвятил скрупулёзному изучению всех частей своего тела. По окончании этой странной инспекции, он пришёл к неутешительным выводам: либо его подменили на более совершенную копию, либо рассудок его окончательно повредился и принялся выдавать желаемое за действительное. Первое было бы предпочтительней, но скорее всего маловероятно, зато второе можно было утверждать почти со стопроцентной уверенностью. Вот только ставить самому себе диагнозы, да ещё такие, дело неблагодарное. Лучше уж наслаждаться жизнью, пока есть такая возможность.