Игорь Ваганов Ермак. Выпуск №13/2018 читать онлайн страница 2
И смолкли незримые звуки,
Минута молчания, как гром
Свеча поминальная в руки,
И в братской могиле ваш дом.
От взвода осталось лишь трое,
Вы – память прошедшей войны,
На площади Мира, встав строем,
Дивизии стали равны.
Восставши, воскреснув из Леты,
Влетели над праздничным Маем,
Не траурный марш, гимн Победы
Для вас мы сегодня сыграем

Михаил Рябчиков

Если б не наши солдаты

«Изгнаны лучшие люди, у власти стоят негодяи».

Феогнид (VI в. до н.э.)

Памятны славные даты.
Гитлера помнится крах.
Если б не наши солдаты
Мир превратился бы в прах.
Если б не наши солдаты,
Переборовшие страх,
Не сосчитать бы утраты
В газовых концлагерях…
Память, она в обелисках
И в монументах она,
Чтоб принимали мы близко
То, чем смертельна война.
Воин в бетоне под каской
Жизнь положил за того,
Кто его пачкает краской,
Рушит кувалдой его.
Он не один кто так яро
Память спешит извести…
Неблагодарные твари…
Боже, прости их… Прости…
***
Сосчитать бы – не считается
Сколько вместо павших звёзд
В небеса душ поднимается,
Миновав земной погост.
По лесам, полям, болотищам
До сих пор бойцы лежат.
Собирать их – труд, работища
Для сегодняшних ребят.
Бес войны того не ведает,
Продолжает люд бомбить…
А мы тот ещё как следует
Не успели схоронить.

Поклонный крест

Кто столкнул лбами белых и красных
Неизвестно доселе окрест.
Примирением распрей напрасных
На кургане виднеется крест.
Иногда шевельнётся под дыхом
И ослабнет обиды накал…
О пророчествах Авеля слыхом
По станицам никто не слыхал.
А ведь он упреждал о поганых
И о будущем сказывал он.
Крест поклонный стоит на кургане,
За которым виднеется Дон.
Где-то здесь проходили Булавин,
Стенька Разин, потом Пугачёв…
Этот край непокорностью славен
И понятен любому без слов.
Воет вьюга голодной собакой,
Снег метёт, полынок шевеля.
Облапошена поганью всякой
Вновь российская наша земля.
Не гляди так сурово на брата,
Пред тобою ли он виноват?
То, что было – большая утрата.
То, что будет – сильней во стократ.
Кровенеют кусты краснотала.
Колокольный разносится звон.
Крови пролито было немало…
Будь же тихим воистину Дон.

Алексей Ткачев

Они пришли издалека

Они пришли издалека,
Матёрые убийцы.
Их танки, в свастиках бока,
Стояли у границы.
И вот, нарушив тишину,
Сметая всё на свете,
Они напали на страну
Где мирно спали дети.
И покатился жуткий вал,
По плану Барбаросса…
А цель была проста – Москва!
Да что-то не срослось там.
В строю едином встал народ
Советского Союза!
Несостоявшихся господ
Громил и в зной, и в стужу…
И в хвост, и в гриву гнал врага,
Чтоб больше не совался.
Он зря пришёл издалека,
Уж лучше б сразу сдался.
Как враг хотел победы той,
Её в мечтах вынашивал…
Но сердцем верил люд простой, —
Победа будет нашей!

Путь в Небо

К небу путь не прост и крут!
Подвесной дорогой,
Вдоль ущелий, мимо круч
Пробираюсь к Богу!
Вот скала, как монолит,
Вот каньон бездонный,
Рядом облако висит,
Словно стражник сонный.
Пробираюсь, чуть дыша
Выше, выше, выше!
Бьётся трепетно душа, —
Может Бог услышит?
Может быть, услышит Он,
Даст бласловенье…
Хоть одно на миллион
Сердцу утешение!
* * *
Не всё проходит безвозвратно —
Пересекаются пути!
Но чаще мы идём обратно,
Когда до цели не дойти…
Когда дорога бесконечна
И неизвестность впереди —
Одни спешат судьбе навстречу,
Чтоб там чего-нибудь найти.
Другие дома остаются,
Душа не рвётся в облака…
И тихо пьют чаёк из блюдца
Разбавив спиртиком слегка!

Проза

Игорь Ваганов

«Парашютист»


Рассказ


В свои 27 лет Геннадий Углов имел репутацию пьяницы и тунеядца! Трёхкомнатная квартира на десятом этаже десятиэтажного дома, в которой он проживал вместе с мамой-пенсионеркой, пользовалась у соседей дурной славой. Здесь нередко до полуночи (особенно когда мамы дома не было) пели и плясали, и веселие это не ограничивалось только территорией квартиры, а выплескивалось на лестничную площадку и во двор – вплоть до вмешательства полиции. Мать, несмотря на свои шестьдесят с хвостиком, работала бухгалтером в домоуправлении, чтобы заплатить за коммунальные услуги своей просторной квартиры, а также содержать себя и сына. А Гена, после демобилизации из армии, всё ещё «искал себя», по собственному выражению – интуитивно нащупывал жизненную стезю. Он, то устраивался на какие-то курсы, то работал непродолжительное время где-нибудь слесарем или дворником – и частенько выпивал. Предпочитал пиво или водку, или водку с пивом. До наркотиков или суррогатов алкоголя дело пока не доходило. После длительных запоев с неизменными прогулами возникали конфликты на работе, Гена писал заявление по собственному желанию и увольнялся тихо-мирно, без порочащих записей в трудовой книжке.