– Победа у нас! Скоро мятежники отступят! Не дадим им уйти! Проломим толпу!

Не дожидаясь ответа строёв, Мирон бросается в самую гущу рубки. Силач пускает в ход «театральный ксифос». Нет, теперь драгоценный ксифос не спит мёртвым холодным куском металла в ювелирных ножнах. Тяжёлая бронза обрушивается на головы врагов. Разит в грудь, живот, горло всякого, кто стоит на пути перед Мироном. Обоюдоострый меч мрачно поблёскивает в солнце, встречается с кинжалами, получает от соперников боевые зазубрины, выбивает оружие из рук врага, жалит тела, ломает кости, расплёскивает горячую кровь, порождает жалобные крики. Ксифос «бога Кроноса» словно живой. Ксифос словно золотая змея. «Золотая змея» являет врагу острые ядовитые зубы. Ксифос обретает заслуженное благородное имя «Золотая змея» в битве. Но не только меч украшает взбешённого «Кроноса».

Гоплон с многослойной кожаной юбкой понизу оказывается бесценным союзником в жестокой битве. Огромный бронзовый щит для защитных построений фаланги надёжно прикрывает Мирона от колющих ударов кинжалами. По прочному гоплону часто стучат незнакомцы. Им же, сияющим, со свирепым ликом горгоны Медузы в центре, «бог Кронос» откидывает павших врагов.

Щит поменьше есть у всадника Мирона и на лице. Маска бога Кроноса старательно отводит беды брани от владельца. Оттенок театрального реквизита неотличим от боевой бронзы. Маска заслоняет гамора от секущего кинжала. Остаётся царапина неглубокая, едва заметная, по лбу украшает маску. Стараниями мастера толстая твёрдая кожа быков прочно сидит на голове Мирона. Те, кто смотрит в лицо «богу Кроносу», устрашаются нечеловеческого обличья. Сверкающее лицо опасно завораживает врага. Золотая маска постепенно покрывается пудрой из капель крови. Те же, кто смотрит в затылок, видят сетку из мокрых чёрно-коричневых ремней-креплений, вот для них «Кронос» живой командир, залитый потом сражения. Двуликий воитель правит отрядом артистов. Великолепно заметный по росту среди серых волн мятежников.

Яркое солнце Сицилии начала лета безжалостно жжёт участников уличного сражения. Жажда сушит рты. Но где взять воду среди ненавидящих друг друга людей? Мирон рвётся к вожаку мятежников. Атакующий в ярости схваток не видит, как следом за ним в атаку устремляется его отряд, за отрядом – горожане-ополченцы, примкнувшие к гаморам. Если бы «Кронос» в этот миг славы оглянулся назад, то увидел бы, что несколько тысяч сограждан воодушевлены его примером бесстрашия.

Широкую спину старшего командира прикрывают трое. Молодой эфеб, хоревт и танцор. Четверо воинов ведут за собой шеренги. Гаморы в театральных нарядах мастерски владеют оружием. Вокруг артистов падают раненые, умирающие, убитые экзомисы. От «впавших в безумие» в страхе подаются прочь нерешительные люди из Тихе. До главаря мятежа Мирону остаётся пробиться через три-четыре экзомиса. Вожак спешно покидает плечи товарища. Трусливо исчезает где-то в глубине ревущей толпы. Разочарование от потери близкой удачи охватывает храбреца. «Бог Кронос» на короткое время прекращает рубку, пытается определить, куда мог запропаститься источник бед.

– Вижу его! – выкрикивает эфеб, указывает ксифосом направо. – Мирон, я Клеарх. Помнишь меня?

– Клеарх, за ним, не дай ему исчезнуть. Я прикрою тебя. Ты следуй за Клеархом – Мирон отправляет танцора-гамора в сопровождение тяжеловооружённому эфебу.

На сияющего «бога Кроноса» набрасываются три чёрно-серых экзомиса. Из-за спины выскакивает на помощь командиру отряда хоревт. «Бог Кронос» парирует удар кинжала клинком. Кинжал выпадает из раненой руки на камни площади. Составной нагрудник из наборных досок на верёвках поверх грубого из шерсти экзомиса принимает клинок Мирона. Доски раскалываются. Ксифос пробивает грудь мятежника. Вопль смерти оглушает рядом бьющихся соседей. Ударом щита «бог Кронос» сбивает с ног второго мятежника. Тыльником рукояти ксифоса, ударом сверху вниз, дробит темень черепа рухнувшего на колени. Хоревт вступает в поединок с третьим атакующим. Действуя двумя кинжалами, наносит два смертельных удара в живот. «Бог Кронос» бегло вглядывается в лицо хоревта.