– Боги милосердные, примите мои искренние слова! Артемида-защитница, о благая, приди ко мне! Я, Мегиста, дочь благородного Харета, буду отныне верна славной филе всадников Сиракуз. Дочь благородного Харета из Коринфа с благодарностью принимает родство двух сицилийских родов. Обещаю оберегать и защищать интересы гаморов Сиракуз. Клянусь при богах и богинях мстить подлым предателям полиса Сиракуз, покуда жизнь не покинет меня. И да поможет мне в стараниях и радениях о филе всадников богиня труда, славная Эрис!
– Поздравляю! Да позаботятся о молодой семье щедрые боги! – шепчет на ухо Гермократу привычно мрачный Аристарх. – Такой удачный выбор! Дева – настоящая дорийка!
– Щедрые, – охотно подхватывает Полидам. Аристарх мрачно улыбается – у ревнивого старика отличный слух. – Жеребец, а ты только что ввёл моду на восхитительных коринфских невест. Н-да! Намечается прибыток – приданое за деву дадут приличное. Скотина у новой родни племенная, не чета нашей худосочной. В союзе с Ксантиклами многих наглецов подвинем в филе. – Предводитель аристократического рода довольно потирает руки, как иной трапезит с агоры Ахрадины. Помолодевший до возраста своего воспитанника Полидам восхищённо глядит на невесту – примирительницу соперничавших родов.
– Чудо как хороша! Порода бакхиадов видна даже слепцу. Редкой красоты дева! – Воспитатель треплет волосы приёмного сына. – Десяток годов бы скинуть – отбил бы у тебя невесту. Готовься к печали – наши женщины тебя проклянут.
Неожиданно старик воспитатель хватает себя обеими руками за голову. Снимает венок и разочарованно фыркает. Лицо Полидама принимает горестный вид. Сидящие за столом, числом за двадцать, а с ними и Гермократ с Аристархом вглядываются в глаза предводителя рода.
– Тьфу! По канонам традиций невеста до свадьбы должна жить с родственниками. Мегисту заберут Ксантиклы. – (Гермократ сжимает зубы до скрежета.) – Да-а! – словно увидев прямо перед собой страшного призрака, шепчет Полидам. – Непростые ждут невесту испытания. Во что мы её, наивную, впутали! И даже не предупредили! О-ох! – Полидам опускает повинную голову.
– Как бедную девушку примут женщины Ксантиклов? – тут же с тревогой вопрошает безбородый юноша лет семнадцати, сидящий напротив Гермократа. – Они такие же кичливые, как и их мужчины. А традицию нельзя обойти?
– Там таки-и-ие горгоны водятся! Врата Аида им сторожить! Скольким головы в полисе пооткусывали, и не перечесть. Как обойдёшь традицию? Даже не помышляй о таком, – твёрдо отвечает ему Аристарх и стискивает плечи Гермократа. – Крепись. Затравят. Унизят твою радость.
– Твоя красавица Мегиста – мудрая дева-бакхиад. Управится с горгонами Ксантиклов! – наигранно уверенно рычит Полидам. Его правое веко нервно подёргивается.
Глава 4. Приветственная песня и прощальная речь
Девушка легко касается спящих струн кифары-форминги. Старинная родовая кифара в руках Мегисты сладкозвучно поёт. Грустная мелодия поднимается вверх от жертвенного костра к яркому солнцу. Недолгое вступление тоскующей кифары окончено, песня струн приглушается, исполнительница страстно слагает повествование: