Он явно меня услышал, потому что отвлекся, за что получил. Игорь врезал ему и с силой толкнул. Ваня отлетел в сторону и ударился головой о чугунную батарею. В этот момент в палату вбежали люди. Удивительно, что этого не произошло раньше.

– Ты как? – спросила я Ваню, присев рядом с ним.

Он улыбнулся и посмотрел на меня.

– Лучше всех.

– Ты реально больной! – брезгливо крикнул Игорь, рванув в сторону Вани, но его остановили. Один из мужчин подошел к Ваньке, осмотрел его и помог встать.

– Да что здесь происходит? – нервно спросил Ванин лечащий врач. – Этого в процедурную ведите, его надо осмотреть, – сказал он о Ване. – А этого ко мне в кабинет. Устроили тут проходной двор! С этого момента двери этой палаты закрыты. Никаких исключений.

– Но главврач… – замялась медсестра.

– Я лично с ним поговорю по этому поводу, – процедил мужчина, сверкнув глазами.

– Да спокоен я, спокоен! – гневно рявкнул Игорь мужчине, который держал его.

Ваня снова посмотрел в мою сторону и улыбнулся. Видимо Игоря это взбесило, потому что он резко вывернулся из оков и стукнул коленом в живот Ивану. Парень упал на мою кровать, хорошенько ее толкнув. Что-то запищало. Или это звенело у меня в голове? Ваня, морщась от боли, обеспокоенно посмотрел на меня.

В ушах зазвенело, словно кто размешивал сахар в чашке с чаем, противно и энергично звякая ложкой. Резко заболела голова, а в глазах потемнело. В ушах стучало: бум-бум…бум… Это напомнило мне состояние, которое у меня было сразу после аварии. Боль волной прокатилась по всему телу, заставив меня зажмуриться. Казалось, что каждая клеточка моего организма на мгновенье кричала от боли, передавая это состояние соседям. И так, пока все из них не ощутили этого. Стало не хватать воздуха и я глубоко вздохнула, услышав рядом с собой какие-то голоса. Их было так много, что хотелось спрятаться, но мне было не понятно как это сделать. Тело словно не слушалось.

Мне не сразу удалось открыть глаза. От солнечного света стало больно.

– Свет. Больно. Уберите. – хрипло произнесла я. Язык занемел, не давая мне возможности внятно изложить свои мысли.

– Сейчас, – мама опустила жалюзи на окнах. – Так лучше?

– Да, – ответила я, стараясь осмотреться. – Голова болит… – пожаловалась я, взявшись онемевшими руками за лоб и виски. По конечностям тут же пошли неприятные искорки. Я поняла, что нахожусь в незнакомой обстановке. – Что это за место? – поинтересовалась я, сжимая и разжимая кулак, чтобы убрать неприятные ощущения. Белый потолок, стены, окрашенные в постельный тон типа хаки, и мама, сидящая рядом со мной на стуле и обеспокоенно, но, в то же время, заботливо, разглядывающая меня: это то, что сразу бросилось мне в глаза.

– Это больница, – ответила мама грустно, присаживаясь рядом со мной на кровать.

– Чего?

Эта новость меня ошарашила.

– Ты попала в аварию, – пояснила она, зачем-то погладив меня по предплечью.

– Да? – удивилась я, понимая: мамино движение говорило о том, что она волнуется. Значит, все серьезно. – Ничего не помню. Так ноги занемели. Да и руки тоже. Сколько я спала?

– Почти сутки, – ответила мама напряженно.

– Серьезно? Теперь понятно почему голова так болит.

– Да, – подтвердила мама, затем добавила слишком уж спокойно, явно сдерживая себя. – А до этого еще недели три где-то.

Я даже дар речи потеряла, пытаясь понять ее слова. Мама взяла меня за руку.

– У тебя была черепно-мозговая травма, ты впала в кому, – мама помолчала. Держалась она на удивление спокойно. – Наверное, не надо было этого говорить пока что.

У меня на глаза навернулись слезы. Стало легче. Когда это я радовалась слезам? Мама меня обняла. Когда я успокоилась, она позвала моего доктора.