Седые приземистые старички, похожие скорее на древних мудрецов, облаченные в черные плащи, быстро заполнили ярусы своих мест. Разложив пред собой желтоватые пергаментные листы, пожилые министры оживленно переговаривались между собой в ожидании самого короля – строили догадки о причине сегодняшнего сбора, делились новостями, обсуждали свои дела… Но ждать главного участника заседания долго не пришлось: вскоре тяжелые створки дверей распахнулись с глухим скрипом, и в зал вошел Бранд-Кьярваль.

Министры тут же стихли. Как только король занял свое место, в Зале и вовсе воцарилась полнейшая тишина. Все присутствующие ожидали речи. Но король не спешил начинать. Он неспешно обвёл взглядом окружающие его заполненные людьми скамьи, и, помедлив, коротко произнес:

– Начнем слушать доклады. Я хочу узнать всё о ситуации в городе и во всем Королевстве сегодня. Честно и без приукрашиваний.

По Залу прокатился легкий ропот (всё же присутствующие хотели бы сперва узнать, что за срочная причина заставила их всех собраться здесь сегодня), но длилось это смятение всего пару мгновений; один из министров поднялся на ноги и, развернув свой свиток, начал читать.

А Нджалл все бредёт по лесным холмам, погрузившись в свои мысли. Встреча с Морганой казалась далёкой, уже почти позабытой, но слова ведьмы все еще отдавались звонкими отголосками эха в памяти. «Она безумна… Но что заставило ее сказать все это?.. „Та власть, что дана тебе, спасет сотни, тысячи невинных жизней…“ Какая власть, если у меня нет ничего? Какие жизни?» – думал Охотник. Он остановился, оперевшись о ствол дерева, прижавшись плечом к холодной резной коре, и поднял глаза – впереди была заледеневшая водная гладь, покрытая словно синим мёрзлым мрамором; вдали чернели очертания деревьев и виднелись скрытые в тумане вершины отвесных скал.

«Граница Северных Земель…» – Охотник, помедлив, спустился на лёд и зашагал вперед.

На другом конце озера начиналось Королевство Холода; по крайней мере, влияние Севера ощущалось здесь безошибочно. Это означало, что бояться провалиться здесь сквозь лед явно не стоит: озеро наверняка скрыто под ледяным покрывалом толщиной в целый человеческий рост. Воздух здесь кажется колючим и мертвым. Ни одно живое существо, будь то дикое животное вроде оленя, волка или лисицы, привыкшее к суровым диким условиям, не смогло бы провести здесь и часа. Природа здесь как будто мертва, – она словно окаменела, иссушив воздух колким морозом, окутав деревья плотным покрывалом снегов, усыпив их вечным мертвым сном… Нджалл, ступив на лед, быстро перешел на легкий бег, оставляя за собой темнеющие следы, которые с высоты птичьего полета походили бы на стежки торопливого шва. Случайный гость, посетивший эти места, явно не пожелал бы здесь задерживаться.

Внезапно Охотник заметил, что с каждым шагом он будто чувствует некую отдачу из-подо льда, словно некие толчки из ледяной черноты под ногами. Нджалл немного замедлился и прислушался, стараясь уловить ритм: всё верно, удары снизу замедлились тоже. Охотник останавливается и растерянно опустил взгляд себе под ноги. Что, если это пошла трещина и лед вот-вот расколется?..

Но как только остановился Нджалл – остановились и странные волны, бьющиеся изнутри озера.

Охотник медленно согнул колени и осторожно присел на лед, протягивая руку вперед и поднося ладонь к замерзшей поверхности озера. Откуда-то снизу, издалека, будто раздаётся какой-то странный звук: послышался не хруст и не треск расползающихся во льдах трещин – послышался гул. Это было похоже на приближающийся порыв сильного ветра, или на вой огромного дикого зверя; только вот исходил он из-под глубокой толщи воды. Но Охотник не чувствовал опасности, и не чувствовал страха. Ему отчего-то не хотелось бежать к спасительной линии берега, что чернела где-то вдалеке. Охотник почувствовал… странное ощущение, неведомое прежде: он почувствовал власть.