Эпизод №3: Коробка с Карандашьями

Есть в мире странном местами

Коробка с Карандашьями.

В неё совершенно свободно

Вмещается что угодно.


В коробке с Карандашьями —

Шампанского океаны,

Карликовые армяне,

Но с очень большими задами.


В коробке с Карандашьями

Живёт домашнее порно,

Случайно слитое в сеть

И покорившее миллионы.


В коробке с Карандашьями

Реальность бежит вприпрыжку,

Под кислотой догоняя шишку

С кокаиновыми ноздрями.


В коробке с Карандашьями

Фотосессии в масле сверкают,

Любуйся, ценитель искусства,

Обширными телесами.


В коробке с Карандашьями

Весёлые рэперы скачут:

Они Карандашьям приносят

Денежки и удачу.


В коробке с Карандашьями

Недавно прошло ограбленье,

Вызвавшее волненье,

В мире и всей Вселенной.


Вы всё на свете найдете

В коробке с Карандашьями.

Когда шоу смотреть начнёте,

Желательно, под грибами.

Комментарий №4

Поэт и рок-музыкант Борислав Бориславович Расчесщиков:

«Когда при мне кто-нибудь употребляет слово «Родина», я всегда пытаюсь понять, что человек имеет в виду. О том же, о чём и я, он думает, когда произносит и слышит эти звуки, или нет? Ощущает ли он при этом во рту послевкусие дешёвого портвейна, тремя семёрками которого, как топорами, была срублена моя юность в Питерской подворотне на Литейном? Наворачивается ли на его глаз слеза от того удушливо-ароматного дыма «Беломора», который витал в моей парадной – такого плотного, что хоть те самые три топора в нём вешай? Имеет ли он в виду ту самую Родину, в сердце которой на рок-концерт приходилось пробираться по-пластунски огородами, заранее подвязав к плечу красную ленточку – фальшивое удостоверение народного дружинника, чтобы не провести ночь в обезьяннике? Ощущает ли он горечь иронии от того, насколько щедра Родина – если, конечно, речь идет о нашей общей Родине – насколько щедра она на причины и поводы сойти с ума? Но, вообще-то, последние двадцать лет я живу в Лондоне и формирую свой круг общения с тем учетом, чтобы человек, оказавшийся в этом кругу, с минимально возможной вероятностью мог иметь ту же Родину, что и я».

Эпизод №4: Песня о Родине

В стольном граде Кишинёве уд стоит огромный,

Весь в парче, в жемчугах, что твой Элтон Джон

Спеть хотел о Родине, да видно слишком скромный,

К тому ж о песнях к Родине есть теперь закон


Как роток ни открывай, песня не случается

Забивает глотку всю пышный каравай

Зуб сточил до корешка, а не унимается

Больно велика семья – тут уж не зевай


Как от наводнения, так пение молебное

Да чтобы у врага до срока воды отошли

Сирым в утешение то словцо целебное

Под снегами да под грязью краше нет земли


Как у мавзолея есть да два входа-выхода

Чёрный для солдатиков, красный для вождя

Если станешь вдруг вождём – для тебя вся выгода

Но в вождёчки ты помельче проведи меня


Может быть, тогда спою что-нибудь душевное

Так чтоб без оглядочки, глазом не кося

Не стесняясь ни того, что и рифма скверная,

Голосок и рыло – как у порося

Комментарий №5

Баснописец Сергей Андреевич Мухолковский:

«Это не я, то есть – не только я – это еще Эзоп подметил, что зелен виноград. А что поделаешь? Вот бывает в гастроном зайдешь, и даже не чаешь ничего этакого, как на тебе – зелен виноград, и хоть ты тут что! А продавщица? Продавщица-то что, думаете, приветливая? Какое там! Ей слово только скажи про виноград – что зелен, так она как р-р-раз – и ну давай куражиться, да насмехаться! И кассирша туда же – поддакивает продавщице, что мол, что ишь, что уж извините, не кишмиш! Вот это вот вопиющие хамство людей на своих публичных, так сказать, местах, и вот это вот хищное оскаленное чувство их над тобой превосходства – у сильного всегда бессильный виноград! И ну давай над ним куражиться, глумиться, измываться! Совершенно невозможно не реагировать на такую беспардонность! И если бы не дворник наш Иван Андреевич, то не знаю, как бы и дожил бы без инфаркта до сего светлого дня. Хоть в гастроном не ходи, честное слово! А так бывалочи подойдёшь после гастронома к Ивану Андреевичу, дворнику нашему, как скажешь ему «А виноград-то зелен!», а он такой «Чавой-та?», а я ему «А товой-та, рыло ты свиное!». И домой уже совершенно на успокоенных нервах. Святой человек дворник наш Иван Андреевич, долгих ему лет и здоровья».