– Я подожду. Мне спешить некуда, – с нежностью хищницы продолжила «истинная» Вета, – Назови себя! Я Вета, жена рыцаря Брасса Целителя, вернувшаяся с Небес.

– Ты-ы? – протянула пленница, засмеялась, а потом закашлялась, – Это я, Вета! Я! Тебя надо сварить в масле! А сэр Брасс – это злобный колдун, который меня заточил в пещере, усыпив на десятки лет! Ты ведьма! И твой муж – колдун, желавший убить меня много лет назад!

В этот момент в камеру вошел Ауттор, запыхавшийся от бега по лестницам. Он подождал пока стражник принес колченогий стол, разложил на нем письменные принадлежности и внимательно посмотрел на Энвеллу.

– Пиши, пленница назвала себя Ветой и угрожала мне котлом с маслом, называла ведьмой и слала хулу на Святого Брасса Целителя, славившегося своим благочестием. Все верно?

С конкуренткой следовало что-то делать, поскольку в котел с маслом не хотелось, если уж удалось сбежать с электрического стула на Земле. Приказать ее казнить прямо сейчас? Не выход, да и так можно подпортить собственный имидж, а условности в этом обществе решают больше, чем здоровая логика. Думай, милочка, думай!

– Я Вета! Разве не видно? – не унималась пленница, разорвала рукав на правом плече и показала татуировку, – Это колдовской знак сэра Брасса, которым он меня заколдовал! Я племянница старого Джада! Вот платье на мне то самое, которое сэр Брасс подарил на турнире, чтобы меня, доверчивую дурочку, заманить в пещеру и заколдовать!

Как убедительно говорит. Скорее всего, кто-то решил использовать карту Святой Веты в своей игре, нашел подходящую по внешности девчонку и промыл ей мозги, вложив туда некоторые факты из жизни давно исчезнувшего реального человека. Судя по видениям прошлого, платье на ней действительно то самое или очень похожее и имя дяди назвала верно, даже турнир упомянула. Это могло сработать, но именно Энвелла своим появлением в монастыре спутала весь расклад в этой странной игре.

– Кто тебя расколдовал, страдалица?

– Великий рыцарь, герцог Андирский и наш законный государь. Только истинному правителю дано снять колдовские чары.

– Ауттор, пиши все! А почему же ты здесь, а не при герцоге? Почему одна, без свиты, в рванье? Отвечай! Только не ври, что тебя, прямо из постели герцога, украли разбойники или очередной колдун!

– Что здесь творится? – неожиданно раздался голос магистра Ордена, – Это кто такая?

– Говорит, что она истинная Вета, – ответил Ауттор, присыпая написанный текст просеянным песком, – Редкая богохульница!

Увидев отца Итара, пленница встрепенулась, встала и хотела броситься к нему с распростертыми объятиями, но цепь остановила, едва не сломав шею.

– Итар! Ты помнишь меня? Сэр Брасс оказался подлым колдуном, и он не улетел на Небеса, а провалился в Преисподнюю, заколдовав меня. Ты обманут, как и я.

Магистр при этих словах опешил и растерянно посмотрел на Энвеллу. На старости лет только подобных потрясений не хватало. И как все было сказано, с какой интонацией в голосе! Очередная Лжевета могла стать великой актрисой, да по сути таковой и была на самом деле. Как бы там ни было, но кто-то ударил Энвеллу сзади по голове чем-то тяжелым, и она упала, потеряв сознание.

Реальность возвращалась очень медленно, а голова отчаянно болела, словно после недельного запоя. Доспехов на ней не было, одежды тоже, кроме грубого холщового, бесформенного балахона, прикрывавшего тело до пяток. Пошевелиться трудно из-за того, что шея и руки в колодках, прикованных к стене цепью. Она находилась в той же камере, где лишилась чувств во время допроса пленницы. Лишилась чувств, впечатлительная дурочка, признайся сразу, что тебя лихо стукнули по голове мешком с песком, причем умело и грамотно сделали наркоз с отключением сознания. Попыталась пошевелить ногой, чтобы занять позу удобнее, но в ответ только послышался звон кандалов. Немного, насколько это можно было, повернулась и увидела вторую Вету, которой было несколько проще просто сидеть на цепи, оставлявшей некоторую свободу движений. Сокамерница увидела, что конкурентка очнулась, показала язык и засмеялась.