Посмотрела на часы — 23:47 — и вздохнула.

«Надо спать, — окончательно решила Вера. — Надо спать».

5. Глава 5.

Мягкий, обманчивый свет приласкал веки, заставив преждевременно открыть глаза. Противиться ему не получалось при всём желании. К тому же, кроме него, появилось ещё что-то, настойчиво требующее внимания. Оно имело свойство принудительно акцентировать на себе сознание, заставляя подрагивать тело от особых, новых ощущений бережного тепла, подогревающего кожу в области живота. То было объятие, но объятие не простое, а настырное, даже наглое. Оно не укутывало, а скорее проникало вглубь, прожигало, врывалось. Вера ясно почувствовала нарастающий жар в бёдрах, а ещё ладонь — крепкую, мужскую ладонь, которая скользила по её ноге от колена и дальше к паху. Она застонала и выгнулась, когда эта рука, наконец, достигла своей цели, но не остановилась, а позволила пальцам войти в мягкую, пульсирующую щель.

— Нет, не надо… — выдохнула Вера, но в самом деле её сопротивление было притворным, она никогда ещё настолько не желала быть схваченной без спроса, именно так — нахально, бесцеремонно, цинично.

— Ну, что ты? Тебе же нравится, — раздался голос у мочки уха.

Сверху-вниз на Веру смотрел Лазар. Он придавливал её собой к кровати и не давал шевельнуться. Вера заметалась, попробовала вырваться, но всё без толку — Лазар лишь смеялся над её жалкими попытками оказать сопротивление. Она кричала, билась, умоляла, но ответом ей были лишь ехидные смешки.

— Не надо, пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!!!

Лазар остался холоден ко всем её мольбам. Кажется, они только раззадоривали его. И вскоре он уже перешёл к тому, что было его финальной целью: Вера разглядела, как он расстёгивает ширинку, чтобы продемонстрировать своей жертве главное орудие пытки.

— Нет! Нет! НЕТ!!! — заорала Вера во всю глотку.

Её плечи завибрировали, а грудную клетку сжало до боли. Вера зарыдала и из последних сил выбросила вперёд руку наугад.

— Вера!

— Нет!

— Вера, проснись! — хлестнул по лицу голос Патриции, которая трясла бьющуюся в сонной агонии подругу, пытаясь одновременно увернуться от пощёчин. — Господи, да что с тобой?! Вера! Да прекрати ты! Сейчас весь дом перебудишь!

Вера резко пришла в себя и села на кровати. Она успела заметить обеспокоенное лицо Патриции, но сознание ещё полностью не вернулась к ней, и Вера по-прежнему не понимала, почему секунду назад на месте её подруги был Лазар. Да и был ли он вообще?..

— Ты видела кошмар? — деликатно поинтересовалась Флёри.

Она думала обнять дрожащую девушку, но что-то подсказывало ей, что не стоит этого делать сейчас, если припомнить, насколько отчаянно она с кем-то дралась.

— О, Вера, дорогая, всё в порядке… — произнесла Патриция вполголоса. — Если хочешь, расскажи, что ты видела.

Вера сделала глубокий вдох, окончательно стряхивая с себя наваждение. Да, ей снился сон. Очень страшный, и при этом страшно приятный. Настолько приятный, что ей страшно было бы об этом рассказать, даже под дулом пистолета. Она и себе в этом признаться не могла, её тело до сих пор подрагивало от колоссального возбуждения, сердце никак не желало успокаиваться и билось часто-часто.

— Ты видела чудовище? — поинтересовалась Флёри и всё-таки положила руку Вере на затылок, осторожно провела пальцами по медной реке её волос.

— Да, — ответила Вера. — Что-то вроде того. Но я не хочу об этом говорить.

— Понимаю, — согласилась Патриция. — Хотя мама мне всегда говорила, что плохие сны надо рассказывать, чтобы они не сбылись. Но если не хочешь — без проблем. Могу тебе рассказать, какие я видела самые страшные сны. Хочешь?