Хоть у ангелов и нет интуиции, мы можем легко рассчитать возможные варианты развития событий на основе видения линий грядущего. В какой-то момент я утратил уверенность в ближайшем будущем моего подопечного. Мой анализ все чаще оказывался недостаточно точным, что ставило под сомнение мой профессионализм как хранителя. Я уже несколько раз прибегал к запрещенной практике латания энергетического поля Цезия чистой энергией, которую все чаще придерживал для подобных случаев. Это не одобряется, но ангелы довольно часто используют такой метод. Однако для серьезных неприятностей, которые с большой долей вероятности нас ожидали, моих запасов было ничтожно мало.

Тогда я принял решение тайно накапливать выделяемую Цезием энергию. Это было строжайше запрещено, но разве высшей целью моего существования не являлась защита вверенной мне Души любыми способами? Технически это мало чем отличалось от временного распределения энергии в зонах ее сосредоточения, что я уже неоднократно проделывал, хотя это тоже было под запретом. Основное отличие заключалось в том, что раньше вся эта лишняя энергия рассеивалась в пространстве через короткий промежуток времени. Теперь же я намеревался концентрировать энергию в сгустки, оставляя к ним пассивный энергетический путь, через который можно было бы воспользоваться своеобразной заначкой в любой момент. Это напоминало шаровую молнию, спрятанную в плазме лавы с проводом, по которому она могла мгновенно переместиться на другой его конец. Мои действия были настолько противоправными, что при обнаружении меня наверняка лишили бы самой идентичности.

Когда все разошлись, профессор Минин остался наедине с экспертом.

– Что скажете, профессор? – спросил эксперт.

– Вы же уже сделали заключение, к чему дальнейшие разбирательства? – ответил Минин.

– Это все фикция. И я, и вы, и каждый это знает. К тому же, как я заметил, у вас нет единой команды. Все члены группы, несомненно, компетентные люди, но каждый тянет одеяло на себя. В такой ситуации трудно работать.

– Все так. Все так, – согласился профессор Минин.

– Главным яблоком раздора, – продолжал эксперт, – является ваш самый молодой сотрудник Цезий. В чем дело, профессор? Я давно у вас не был, и для меня это стало неожиданностью.

– Понимаете, коллега, – начал объяснять Минин, – Цезию всего двадцать один год. Некоторые в таком возрасте еще в игры играют. Он же окончил институт физики, причем в специальной группе. Сейчас получает второе образование психолога. Это гений. Не знаю, как ему удается, но он практически безошибочно предсказывает ход наших физических опытов. Сам характер его размышлений абсолютно отличается от других. Он видит в явлениях то, что ускользает от нашего внимания и, довольно часто, это является решающим фактором. Если рассматривать, как он анализирует происходящие события, то ему может позавидовать любой компьютер. Вот если взять, к примеру, работу группы, то определяющие изменения исходили именно от Цезия. Но все это применимо только к точным наукам. Ему не хватает жизненного опыта. Сами понимаете, двадцать один год. Порой он не понимает, что творится вокруг него.

– Да. Я читал отчеты, но право не всегда им верил, – заметил эксперт.

– Вот в том-то и дело. Представьте, что в наш коллектив, где три профессора, доктор и научный сотрудник, приходит юноша, который сразу берет инициативу в свои руки. Самолюбие некоторых страдает, и возникают трудные ситуации, одну из которых вы сегодня наблюдали. Эти люди ставят собственное самомнение выше работы, что приводит к такому поведению.