Она на цыпочках прошмыгнула через палисадник, перебежала дорогу и вышла к ограде Офицерского собрания. Городской сад ещё был закрыт, но в одном месте прутья решётки разошлись из-за соседства с деревом, и через эту щель девушка без труда проскользнула внутрь. Софье нравилось это место. Она дошла до ракушки, где по выходным играл оркестр, и присела на скамейку. Откинувшись на спинку, Софья прикрыла глаза, слушая чириканье птиц, шелест листьев и далёкий плеск речных волн.

Внезапно эту незамысловатую мелодию нарушил звук торопливых шагов, гулким эхом разносившийся по пустынным аллеям. Софья резко подняла голову и прислушалась. Шаги приближались, и через пару мгновений из-за кустов выбежала растрёпанная худющая девочка в грязной юбке с порванным подолом. Заметив Софью, она резко затормозила и одними губами умоляюще прошептала: «Помогите». Вдалеке послышались ещё чьи-то шаги – громкие и тяжёлые. Незнакомка ахнула и резво шмыгнула под куст. Софья встала со скамейки и повернулась к перекрёстку аллей. Оттуда ей навстречу выскочили двое мужчин. Выглядели они пугающе: чёрные кожаные балахоны в пол, кожаные же шлемы с массивными наушниками, длинные перчатки, круглые очки в толстенной медной оправе. Рты и носы мужчин закрывали маски, похожие на короткие клювы.

– Девчонка здесь пробегала? – один из незнакомцев обратился к Софье. Маска искажала голос, и его звук походил на скрежет какого-то не слишком приятного механизма.

– Девочка? Да, вон туда побежала, – Софья махнула рукой в сторону деревянной лестницы, которая спускалась в низину, к рынку у реки. – А что случилось? Стащила чего?

– Она опасная преступница, – грубо бросил второй мужчина, и оба побежали в сторону, указанную Софьей. Девушка подождала немного и, убедившись, что жутковатые незнакомцы уже далеко, наклонилась к кусту:

– Вылезай, преступница.

– Я не преступница! – девочка вынырнула из кучи опавших листьев и тряхнула короткими каштановыми волосами. – Это они меня убить хотели!

– Так, – Софья вязала новую знакомую за плечо. – Пойдём-ка к нам домой, там всё и расскажешь. Всяко спокойней, чем здесь.

*

Полчаса спустя Сана (так представилась девочка) сидела на лавке в хозяйственной пристройке генерал-губернаторского дома и жадно уплетала булку. Софья устроилась напротив неё на массивном кованом сундуке.

– Ну, так откуда ты? – спросила она, дождавшись, пока Сана насытится. – Ты ведь не местная, верно?

– Ага, – девочка вытерла рот рукавом. – Я из Симбирска.

– Не ближний свет… Ты из каторжан?

– Вы что же это такое говорите? Не преступница я! Нас сюда привезли, денег обещали, а потом… потом… – Сана шмыгнула носом.

– Кто привёз?

– Да я почём знаю? Я сирота, с тёткой в Симбирске жила. Да, не богато. А тут в мае стали люди ходить, зазывать: мол, езжайте в Борейск, вышел указ – края эти заселять. И тем, кто, согласится, там землю дадут бесплатно, аж полсотни десятин. И подъёмные. И скотину ещё.

– Так, постой-ка. Если в мае, то тогда город уже был закрыт, да и дорога разрушена, – Софья с недоверием посмотрела на Сану.

– Ничего про такое не слышала! – пожала плечами та.

…После нападения на заставу медведи не успокоились. Спустя несколько дней они атаковали поезд, идущий в Борейск, и разворотили пути. А ещё через неделю рухнул железнодорожный мост на въезде в город. Софьин отец, генерал-губернатор Сергей Белов, отправился вместе с двумя инженерами осматривать место происшествия. Там все трое и пропали без вести. Всё, что потом нашли – огромные медвежьи следы. Вскоре после этого из столицы по телеграфу передали приказ: покидать город строжайше запрещено. У животных-великанов подозревали какую-то болезнь, поэтому Борейск и его окрестности закрыли на карантин. На дорогах появились кордоны, а на реке с двух сторон встали баржи, на которых по ночам зажигали прожектора. Один раз смельчаки попытались проскочить на лодке. С ними церемониться на стали: пальнули разок и разнесли судёнышко в щепки. Судьба нарушителей осталась неизвестной: то ли утонули, то ли солдаты их прямо в воде подстрелили, то ли выловили и в тюрьму отправили.