У Витольда в руках появилось устройство, похожее на то, которым машинист пытался отогнать тигра от поезда, только поменьше. Доктор слегка повернул рычажок. В тот же миг все зверюги встали и замерли, словно окаменели. Витольд медленно начал водить прибором туда-сюда. И медведи, подчиняясь ему, двинулись вдоль берега. Сначала вправо, потом влево, потом чуть назад. Вдруг одно из животных отделилось от стаи и с неожиданной резвостью ринулось к склону, на вершине которого сидели Софья и Витольд. Девушка и глазом моргнуть не успела, как медведь в три прыжка словно взлетел по почти отвесной скале и оказался прямо перед ней. Софья машинально выбросила руку перед собой, звериная морда ткнулась ей в ладонь, и медведь тут же превратился в живой факел. Его шкура вспыхнула оранжевым огнём, и зверь исчез, оставив лишь горстку пепла на траве. Софья ошалело уставилась на свою ладонь. Её пальцы покрылись сверкающими золотистыми прожилками, которые едва заметно пульсировали.

Витольда происходящее, похоже, совершенно не удивляло. Он снова передвинул рычажок на приборе, и медведи тут же разбежались в разные стороны. Солдаты на противоположном берегу несколько раз выстрелили в воздух, отпугивая зверей.

– Что… что… это всё… – Софья забилась в истерике. Доктор Кшесинский осторожно взял её за руку, осматривая уже начавшие исчезать золотые прожилки. Его большой палец легонько скользил по ним, словно повторяя рисунок таинственной паутинки.

– Да ты ещё лучше, чем я думал. Я не просто в тебе не ошибся, я воистину клад нашёл. Ты уникальная. Перфекция, – глаза Витольда возбуждённо блестели, он будто не мог поверить собственному везению.

– М-м-м… мед…

– Медведи? Они очухаются. И подрастут. Превратятся в беров. Три-четыре, а то и пять метров – ты же понимаешь, сколько это – в холке.

– Так это вы их… на нас…

– Ну, не лично я, это сделали ещё до моего прибытия.

– Но… но зачем?

– Для вашего же блага, поверь. Для блага всей страны. Увы, Борейск пришлось временно изолировать, потому как именно здесь…

Перед глазами у Софьи всё поплыло, голос Витольда звучал далеко, переливался стеклянным эхом, и она едва понимала его слова. Девушке снова привиделась та странная женщина, оплетённая белёсыми нитями, потом над ней пролетела огромная золотистая сова, а из-за скалы выполз ярко-красный китайский дракон и сказал человеческим голосом, да не просто человеческим, а голосом Софьиного пропавшего отца: «Они пустые, они мёртвые».

*

…– Софья Сергеевна! Софья Сергеевна, очнитесь!

– А? – девушка открыла глаза. Она лежала на кушетке в кабинете доктора Кшесинского. Витольд обеспокоенно склонился над ней.

– Ох, и напугали вы меня, – он снова стал обращаться к ней на «вы».

– А что случилось? – Софья осторожно села, бросив украдкой взгляд на свою руку. Пальцы выглядели совершенно обычно.

– Вы пришли ко мне, начали расспрашивать про вакцину, а потом вдруг побледнели резко и потеряли сознание… Похоже, нервное истощение. Вы же такое потрясение пережили, вот и даёт это о себе знать… Ох, не рано ли я вас выписал… Вы как спите? Кошмары не мучают?

– Плохо сплю, – Софья со вздохом кивнула. – И кошмары снятся. Даже сейчас бесовщина какая-то привиделась… будто люди в медведей превращаются.

– Так, я дам вам лекарство, будете спать как младенец. И нервы в порядок придут.

– Спасибо… Ах да, Витольд Сигизмундович, так что там с вакциной? Кому-то уже прививки делали?

– Нет, её даже ещё не привезли в город. Ещё раз повторю: не забивайте голову всякой ерундой. Люди чего только не болтают. Вот ваше лекарство, принимайте по десять капель за час до сна.