Научная классификация возрастов была отлична от обывательских:

► молодой возраст – до 45 лет,

► средний возраст – с 46 до 60 лет,

► пожилой возраст – с 60 до 74 лет,

► старческий возраст – 75–89 лет,

► долгожители – с 90 лет.

Пишу об этом, потому что у меня понятие «пожилой» сдвинулось, то есть я людей до 60–70 лет считала относительно молодыми, а пожилыми – только после 70 лет.

Эти мои понятия укрепились еще больше, когда поступила работать в больницу старых большевиков: 15 последних лет (до пенсии) работала заведующей разными терапевтическими отделениями.

Я убедилась, что пожилые и старые люди очень интересны: многое видели, многое знают, уважают женщину и доброе к ним отношение.

Мне с молодыми уже было неинтересно.

Я была хорошим врачом, любила больных, и они мне отвечали тем же. Говорили: «Когда вы входите в палату, то как будто солнышко входит!»

Поэтому у меня было много поклонников среди этих людей и их родственников. Могла выбирать. Но судьба мне дала человека, о котором я и не помышляла.

В 1977 году я вышла замуж за писателя, который был старше меня на 21 год. Иван Васильевич Дорба, писатель, публицист, переводчик.

Удивила всех, даже маму, которая мне сказала: «Как можно выйти замуж за человека в возрасте твоего отца?»

Но это особый случай. Он привез к нам в отделение жену с инфарктом миокарда. Это была очень эффектная, умная, волевая женщина старше его на 10 лет, работала заведующей редакцией «Литература народов СССР» в Гослитиздате. Имела там огромный авторитет, ибо была старым большевиком и секретарем партбюро издательства. А в молодости была комиссаром дивизии у своего мужа-революционера, мичмана Павлова. Именно ему воздвигнут памятник во весь рост в Сибири, где воевала 5-я Армия. Их единственный сын Рюрик был летчиком и погиб в первые дни Великой Отечественной войны.

Александра Петровна была очень тяжелой больной, хоть диагноз инфаркта не подтвердился. У нее был редкий синдром Эдемс – Стокса: нарушения в проводящей системе сердца, приводящие к урежению пульса вплоть до остановки сердца; при этом имелись гиперкалиемия (перенасыщение мышцы сердца калием), высокое систолическое давление (выше 200) и низкое диастолическое (ниже 40–30). Лечение состоит во введении больших доз мочегонных внутривенно и внутрь через рот (для выведения калия), запрещаются обычные средства сердечные – строфантин, коргликон, гипотензивные, так как они могут привести к обескровливанию органов и контрактуре сердечной мышцы). Многим врачам, а тем более обычным людям этот синдром незнаком из-за редкости, и его лечат по трафарету, так было и с А. П. Ей назначали мочегонные средства вместе с калием (трафарет мышления), сердечные гликозиды, гипотензивные препараты – вот и довели ее до «инфаркта»! Мы с ней подружились, я ей объяснила причину ее заболевания и методы лечения. До конца она у нас не долечилась, говоря: «У меня молодой муж, и его очень любят дамы, я не могу его надолго оставлять». Муж приехал за ней такой скромный, красивый, благородный, поцеловал мне руку (!), поблагодарил за жену. А. П. упросила меня лечить ее дома: «Верю только вам!»

Я редко лечила больных дома, но тут я не могла отказать, боясь, что другие врачи могут ей навредить по незнанию. Когда я приехала к ним, ей уже назначили мочегонные с калием. Я не выдержала: «Какой болван вам это назначил?» А болван оказался тут же – это был доцент из Института курортологии, их старый друг.

С тех пор я регулярно приходила к ним, они же «за визиты» давали мне кипу книг, от которых я не могла отказаться!

Деньги я с больных никогда не брала, но цветы, духи, конфеты, книги принимала, считая некрасивым жеманничать в ответ на порыв души пациентов при расставании.