Часть вторая

Чиа Дао ду дошёл к нам после сотворения богом света, неба, солнца, звёзд и т.д. Через каменный, бронзовый, стальной века, палеолит и доломит, юрский период (который после фильма о нём известен многим), через этих неандертальцев, первобытнообщинный строй, феодализм, капитализм, депрессию, застой и новый капитализм, через войны, революции, перестройку и восстановление разрушенного… В Россию. Но, говорят, добрался и до других мест и даже до женского персонала, и некоторые из них прониклись.

Часть третья

Следы Чиа Дао ду находят почти во всех временах прошедшего и настоящего. Это чудом сохранившиеся обрывки мудрости патриарха – о них уже сказано в Предисловии, и другие короткие свидетельства в наше время – в электронном виде.

Пинский поймал за футболку Футболиста перед клубной гостиницей, куда тот заходил после пляжа, чтобы бросить вещи, принять душ, переодеться и отправиться обедать.

– Вы Футболист? – обрадовался поймавший.

– Теперь уже вряд ли. А что?

– Я Пинский – частный детектив. Вот моё удостоверение.

У Футболиста в своё время была консультантка дипломного проекта с такой же фамилией. Он освободился из руки частного детектива и продвинулся дальше:

– Можете не беспокоиться, – я ни за кем не слежу, надеюсь, и за мной пока – тоже.

И вошёл в холл, Пинский – за ним:

– Я и не навязываюсь. Мне надо всего лишь Ваших пять минут.

И Пинский склонил голову набок.

– Что делать, авось в ресторане не всё съедят, – подумал Футболист и вежливо пропустил Пинского вперёд:

– Небось опять по поводу ДТП? Всё уже давно многократно выяснялось. Чёрт бы побрал этих агентов, – предположил Футболист

– Да, в некотором смысле, – уклонился Пинский.

Они поднялись на этаж и прошли в номер, присели за стол напротив друг друга. Футболист взглянул на гостя внимательнее и как будто вспомнил, что где‑то уже видел его: не выше среднего роста, худой, лет пятидесяти, с седеющими волосами…

– Не хватает только пейсов, – подумал Футболист.

…Впалые щёки и усталость, но его серые глаза выражали упорство. В толпе он не привлёк бы ничьё внимание, что вообще-то и требуется для детектива. Где же они встречались? И Футболист вспомнил:

– Вы приходили ко мне в больницу?

Пинский согласно кивнул.

Казалось, солнце было не на небе, а в номере – стены и потолок окрасились оранжевым цветом как апельсин – до того было жарко. Надо было бы лезть в душ, но Пинский бесцеремонно сбросил с головы берет на стол. Футболист показалось, что детектив на него смотрит, как бы изучая, будто девушку, чтобы определиться…

– Хороший хирург, – сказал Пинский, поёрзав на стуле. – Не сочтите за труд, пройдитесь, пожалуйста.

Футболист с удивлением посмотрел на гостя, но сделал несколько шагов, бросив пляжное полотенце на спинку кровати и напомнил о желательных душе и обеде. Не отвечая, Пинский с сожалением качнулся и говоря как бы самому себе, произнёс:

– М-да, мечты, мечты, где ваша сладость? Хотел посмотреть на Вашу походку.

– Это ещё зачем?

– Интерес профессии, – мрачно ответил тот.

Футболист вернулся к кровати и сел. Пинский всё так же угрюмо смотрел на него и качал головой:

– Да уж. Не повезло. Очень не повезло…

– Вы наконец-то открыли мне глаза. – С издёвкой отреагировал Футболист.

Гость уже начинал его злить своей «философией», оттягивая обед, закурил, не спросив разрешения, и вообще, не понятно за каким хреном припёрся?

– Послушайте, – опять заговорил Пинский, – Вы знаете того судью, который присудил бы Вам хотя бы рубль?.. Даже если бы Вы и не подписали протокол. Подойдите к зеркалу и скажите: кто Вас красивее? А что решат двенадцать идиотов присяжных по Вашему желанию о признании Вас инвалидом? Они будут ржать, как сивые мерины – да простят меня эти бессловесные животные.