Вернувшись на автостанцию, Футболист забрал свои сумки и посмотрел на часы: половина второго. Нужно было ещё кое‑что приобрести. В комиссионке он купил электрическую пишущую машинку, бинокль и травматический пистолет, оформленный, как наган, но с коротким стволом, потом, поразмыслив, купил запас патронов. Всё это ему и самому не очень‑то нравилось, но то, что он затевал, не было детской игрой. Уложив всё в машину, он отправился на поиски приличного портативного диктофона. Потратив часа полтора, наконец, нашел то, что нужно, – отличный, очень чувствительный портативный аккумуляторный диктофон – продавец уверил о его продолжительной работе без подзарядки и ёмкой кассете, даже пообещал заменить или вернуть деньги, если что-то не устроит. Положив китайское чудо в «рено», Футболист вернулся к перекрёстку и купил последний выпуск газеты. Вот оно, долгожданное, Футболист охватил и быстро прочитал всё объявление:

«Сегодня в своей квартире (далее указан адрес в городе Ч…) был обнаружен труп Пинского, частного детектива и бывшего следователя страховой компании. Пинский умер от удара по голове тяжёлым металлическим предметом. Удар был нанесён человеком большой физической силы. Орудие убийства не обнаружено. Следов убийцы – тоже».

И это всё. Подробности, если появятся, то завтра. Но и сегодня достаточно сведений: адрес Пинского, характеристика убийцы. Футболист понадеялся, что его таксист не слушает радио и не читает от безделья газету. Время было дорого. Футболист сел в «рено», выжал газ и влился в поток машин. До скорой встречи, мадам Крайнева.

Свет фар автомобилей разрезал темноту. Футболист вспоминал эту дорогу. Н… – самый большой после областного центра город, застроенный в центральной части вокруг Советской площади в тысяча девятьсот тридцатые годы, когда создавался химкомбинат, крупнейший в Европе, четырёхэтажными домами серого кирпича без балконов – для большинства граждан и более внушительными, с балконами-гульбищами – для ИТР. Городской гостиницы тогда не предусмотрели – возможно потому, что всем работающим предоставили жилплощадь, а деловых гостей селили в коттеджах, которые много позднее передали местной команде футболистов. Футболисты, сменяясь поколениями, фактически являлись профессиональными, и формально трудились «подснежниками» на шахтах – пока те давали уголь, а после выработки и закрытия – на том же химкомбинате. За площадью на восток прятался в живописных зарослях Дом инженера и техника (ДиТ). На этом же восточном краю площади, перед кинотеатром «Победа» был уютный скверик с кустарниками по окружности, клумбой в центре и гаревыми дорожками. Перед сквериком на диаметральном краю площади и лицом к ней стоял серый памятник Сталину с примыкавшей к нему небольшой трибуной, с которой во время праздничных демонстраций звучали по микрофону через репродукторы соответствующие лозунги. Летом по вечерам за колоннами проектно-конструкторского и исследовательского института угольной промышленности ПНИУИ (ПНИ, как его окрестили аборигены) около площади играл духовой оркестр, и желающие танцевали, а по Комсомольскому бульвару, который проходил через весь город – от городского парка до автостанции – прогуливалось население. Таким когда‑то был и Футболист, пока ни перебрался, повзрослев, в город О… Добрался он до Н… поздно вечером.

Футболист понимал, что, продвигаясь на призрачный свет денег в конце туннеля, рискует последовать за Крайневым или Пинским. Но это не имело для рискового борца за справедливость никакого значения, главное, что деньги у госпожи Эмилии Нуэль – вдовы Крайнева есть. Футболист знал, что они у неё есть и немалые, а всё остальное было для него «красной пропагандой». Кажется, в Н… построили гостиницу и не одну – одна рядом с автостанцией и вокзалом, другая в конце Московского бульвара, перпендикулярного Комсомольскому.