– Ты смелый и честный воин, Каяр, но и ты можешь ошибаться. Пусть тебе сопутствует удача.

Утром Каяр по привычке поднялся с первыми лучами ока Тура и отправился в гарнизон. Он понимал, что на арзаманский щит придется потратить почти все деньги, но дело того стоило. Оставалось лишь уговорить местного капитана. Раньше в ходе странствий он нередко просто назывался Клинком, и поначалу это действовало безотказно. Верные королю хардцы делились с ним и его людьми припасами, одеждой, оружием. Увы, постепенно серым магистрам удалось вытравить из людей хорошие воспоминания о правлении Пандория, и теперь упоминание о нем чаще вызывало недоумение, а то и раздражение. Да и сам Каяр уже ничем не напоминал королевского телохранителя. Нагрудник из арзаманской стали, серьезно поврежденный в схватке с острозубами, пришлось продать, шлем у него украли, плащ со знаками отличия истрепался, и он его выбросил, чтобы не походить на оборванца.

Каяр уже проделал часть пути, когда вспомнил, что забыл попросить кухарку приготовить Эльне завтрак. В иное время он не придал бы этому значения, но девушка могла сама выйти за едой и начать болтать с прислугой. Лучше ей сидеть тихо. И потом, он дал слово. Пришлось развернуть коня.

Постоялый двор только начал просыпаться. Каяр оставил лошадь у ворот и пошел на кухню. Походя мимо своей комнаты, он заметил, что дверь открыта. Заглянул внутрь – никого. Он решил, что девушка вышла во двор к колодцу, но там ее не оказалось. Он вернулся, осмотрел комнату и обнаружил пропажу ее вещей.

Каяр вспомнил ее вчерашние слова перед сном и понял, что она сбежала. Слепая девушка в чужом городе. Безумие… Если только у нее не появился новый провожатый. Каяр на память не жаловался. Вчерашний подозрительный собеседник Эльны. Она могла сговориться с ним.

Колдунью нельзя терять. Каяр, ругая крепкими словами коварную обманщицу, разыскал прислугу, но расспросы ни к чему не привели. Кухарка спозаранку чистила котел на кухне и ничего не видела. Хозяин вчера сам надрался эля. Каяр вытащил его из постели, привел в чувство и хорошенько расспросил. Парня, что вечером с девушкой лясы точил, толстяк не вспомнил или не захотел вспомнить.

Вне себя от гнева Клинок вышел на улицу. Пешком она далеко не уйдет, но Кидяш не настолько мал, чтобы легко отыскать беглянку. Кто бы мог подумать: слепая ведьма сбежала у него из-под носа. Теперь только Небесным Отцам ведомо, какие глупости она натворит. Он тоже хорош – сболтнул ей про Гаир-Ра. Мерзавка решила, что теперь знает, где искать Книгу, и нашла себе нового проводника. Чем она его соблазнила? Да хоть бы и задницей повертела, она у нее, конечно, тощая, но для местной голытьбы сойдет. Может, и магией очаровала. Ей не впервой. Сын старосты неспроста на ее защиту встал. Ну, если он ее отыщет, то хворостиной выбьет дурь. Седмицу сидеть не сможет. Это ж о чем думать надо, чтобы нелюдям помогать!

Воин в гневе ударил кулаком в перчатке по воротам. Удар получился на славу – доска смачно треснула.

– Девку свою ищите?

Перед Каяром, боязливо косясь на его могучий кулак, вырос чумазый пацаненок годков десяти.

– Видел ее?

– Ага, она с одним парнем тока ушла.

– Знаешь его?

– Ну, типа, если подумать хорошенько. А что мне с того будет?

Каяр нахмурил брови, и мальчуган испуганно отскочил в сторону, намереваясь дать стрекоча.

Воин вовремя сдержал гнев и полез в карман.

– Вот, медный пандорий. Получишь, если скажешь с кем она ушла, где живет. Если покажешь дорогу, дам еще такой же.

У паренька загорелись глаза. Большая монета с профилем последнего короля ценилась теперь почти также высоко, как серебряная.