Вскоре кортеж начал прижиматься к краю скоростного ряда и затормозил. Прождав с полминуты, пропуская встречный поток, лимузин резко взял влево, и брови Элвиса взметнулись – над дорогой встало здание Международной музыкальной корпорации.

Широкое, насколько хватало глаз, необычной формы, оно вросло в многоэтажный квартал и возвышалось над ним по меньшей мере вдвое. Три каменных крыла на многогранном, с острым наконечником, стеклянном стержне. Сплошные стены, почти без окон, цвета розоватый беж, резким контрастом довлели на фоне пустого неба, с которым вонзившийся в самую высь стеклянный штык мог поспорить синевой. Вместе все три крыла, без привычных в архитектуре прямых углов и резких линий, образовывали нечто похожее на волну – единое целое.

Они проехали вдоль здания к высоким решетчатым воротам. И миновав их, едва ли не сразу остановились почти вплотную к стене.

Визг резко тормозящих шин, хлопки, щелканье замков, отрывистые команды, мелькающие тени и топот десятков ног – все это произошло почти одновременно и за какие-то секунды до того, как дверца лимузина решительно распахнулась. Сноп дневного света ударил Элвису прямо в лицо, и он поспешил выскочить из машины. Чьи-то руки легли на плечи и не грубо, но настойчиво повлекли вперед. Так что Элвис лишь мельком успел заметить позади окруженный оградой двор. Впрочем, его и так было практически не видно. Автомобили сопровождения, развернувшись в каре, плотно прикрыли лимузин своими высокими корпусами. Кольцо охраны плечом к плечу выстроилось вокруг машины Альнова в два ряда, спереди и сзади, оставив только узкий проход от лимузина до здания. Метры, отделявшие от входа, – это был даже не подъезд, а просто дверной проем без крыльца и ступеней, – Элвис перемахнул в несколько шагов, чувствуя, как охрана смыкается за его спиной. Внутри еще две пары телохранителей встали впереди и столько же справа и слева. Так, вплотную, они стремительно пронеслись по прямому коридору, выкрашенному белой краской. Ни дверей, ни окон здесь не было, только служебные лампы под потолком на одинаковом расстоянии друг от друга.

Неожиданно спины расступились, и Элвис резко остановился. Они оказались в просторном, богато отделанном холле.

Прямо перед ним стоял человек в темном деловом костюме. Единственный – впереди шестерых в черной униформе, такой же, как у остальной охраны. Приземистый, обеими руками он держал объемную папку. Элвис почувствовал, что где-то уже его видел.

– Господин Пресли, – поприветствовал незнакомец. Подчеркнуто официальный голос громко прозвучал в пустом пространстве, отражаясь от стен гулким эхом. – Господин Альнов, – второй раз он коротко кивнул чуть в сторону.

Элвис заметил Дмитрия рядом.

И вспомнил: с человеком, стоявшим сейчас на расстоянии пяти шагов, они виделись вчера в центре. Он был в числе других представителей ММК, но тогда молчал, и его не представили.

– Я провожу. Прошу вас, – встречающий сдержанным жестом пригласил следовать за ним.

В сопровождении новых шестерых охранников – из прежних присоединись только четверо – они, уже не торопясь, пошли через холл. Судя по всему, это был центральный вход в здание. Сразу за массивными дверями из тонированного стекла начиналась оживленная улица. Мимо, почти вплотную к подъезду, проходили пешеходы. За тротуаром протянулась запруженная автомобилями дорога в несколько рядов в каждую сторону.

Несмотря на разгар дня, стеклянные двери были закрыты, а холл пуст. Даже у пропускных металлоискателей не стояла охрана. Но освещение было полным. Огромная хрустальная люстра, свисавшая на цепи из-под купола, горела мощным электрическим светом. Яркие блики многократно отражались от насыщенно-зеленых, под малахит, мраморных стен, отполированных так, что даже на взгляд казались шелковистыми. И от плит гранитного пола и обильной позолоты, покрывавшей элементы отделки.