Элвис привык каждый день звонить Глэдис. Меня удивило, что вплоть до начала свой карьеры он ни разу не ночевал вне дома. Он рассказал, как однажды, когда он был в турне, его машина загорелась и он чудом выжил. Хоть она была далеко, во многих милях от него, Глэдис резко села в кровати и громко закричала, зовя его – настолько сильная у них была связь. Она так беспокоилась, когда Элвис куда-то уезжал, что могла не спать ночами, пока он не вернется домой и сам не скажет ей, что с ним все хорошо.

На первых учениях в Форт-Худе, штат Техас, он снимал домик за пределами базы для Вернона, Глэдис и бабушки. Я понимала, что ее смерть повлияла на него настолько сильно, что никто больше не может этого понять. Он винил себя, что не был рядом, когда она заболела, когда ей пришлось уехать обратно в Мемфис по наставлению врача.

Со временем он понял, что Глэдис стала прикладываться к бутылке, и очень переживал, как бы это не переросло в бóльшую проблему. Сколько бы он ни пытался ее утешить, убеждать, что он вернется через полтора года, умолять ее приехать к нему, страх Глэдис потерять единственного сына свел ее в могилу.

Невыносимая депрессия Элвиса из-за смерти Глэдис усугублялась его внутренним конфликтом из-за Ди Стэнли, с которой Вернон познакомился в Германии. Ди и отец Элвиса стали неразлучны вскоре после смерти Глэдис – слишком скоро, по мнению Элвиса. Привлекательная блондинка тридцати с чем-то лет, Ди на момент знакомства с Верноном была в процессе развода, они с мужем и тремя детьми жили отдельно. От одной мысли, что его отец может подумать о том, чтобы кем-то заменить Глэдис, Элвису становилось невероятно плохо. Он также сомневался в намерениях Ди, действует ли она в интересах его отца.

«Что нужно этой Ди? – иногда подозрительно спрашивал Элвис. – Сделать из него какого-то другого парня? Почему она не может просто принять его таким, какой он есть? Я никогда не видел его таким влюбленным. Они встречаются в каком-то ресторане и весь день обмениваются любовными записками».

Мое сердце было полно сочувствия Элвису – он поделился со мной своими проблемами и переживаниями. Он был всемирно известным артистом, звездой, и при этом – невероятно одиноким человеком.

И снова мне показалось, что наше время вместе кончилось слишком быстро. На прощание он меня поцеловал. Мой первый настоящий поцелуй. Я никогда не чувствовала столько нежности и страсти. Я потеряла дар речи, но остро ощущала, где нахожусь – в его объятиях, прижимаясь к его губам своими. Осознавая мою реакцию – и юный возраст, – он прервал объятия со словами:

– У нас впереди еще много времени, малышка.

Он поцеловал меня в лоб и отправил меня домой.

К нашему четвертому свиданию папа ввел новый закон: «Если хочешь и дальше общаться с Элвисом, то мы должны с ним познакомиться». Мои родители не были в восторге от его статуса знаменитости, во всяком случае, не настолько, чтобы закрывать глаза на собственные принципы. Сперва всем было удобно, что Карри забирал меня и потом привозил домой, но теперь родители стали спрашивать, почему этого не делает сам Элвис. Как-то субботним вечером я сказала Элвису:

– Мои родители хотят с тобой познакомиться. Хотят, чтобы ты за мной приехал.

Он ощетинился.

– В смысле?

– В смысле, – взволнованно сказала я, – что мне больше нельзя будет к тебе ходить, если ты не придешь знакомиться с моими родителями.

Он согласился – на условии, что его отец тоже приедет.

В тот день я делала все, как обычно, только вместо того чтобы быть готовой за час до встречи, я была готова за два. Я ждала у окна, высматривала его машину, слушая его пластинки: