Там был ангар. Здоровенное помещение, сплошь усеянное гроздьями газгольдеров, вдоль которых извивалась лента конвейера. Вставшая колом сейчас, когда-то давно она перемещала на себе амниотические мешки – полупрозрачные пузыри с эмбрионами, тянущимися так далеко, насколько хватало скудного освещения.

Где-то на середине пути их хватал цепкий манипулятор. Сбрызгивал каким-то жидким полимером и вставлял в странного вида формочки, слепленные из хрящевой ткани. После чего отправлял дальше. К пузатым цистернам, несущим в себе питательную смесь.

– Н-да. Судя по всему, Диедарнис действительно гребаный киборг, – произнес я, поднимаясь. – Остается надеяться, что все его детишки давно сдохли. И нам не придется сражаться в бассейне с акулами.

– Ха! Так и знал, что моя догадка верна, – сунув руку в очередной пузырь, Гундахар бросил мне прямоугольный контейнер. – Держи. Пригодится.

– Это что?

– Аптечка. Первых людей.

– Аптечка? – удивился я. – Откуда?

– Оттуда, что пускай этот ублюдок и заблокировал нам инвентарь, он все равно не мог ничего не оставить взамен. Вот и припрятал свое барахло. Надо было лишь хорошенечко поискать.

– Нет, в смысле – как она оказалась здесь?

– Каждого титана изготавливали десятки лет. Тысячи рабочих. Полмиллиона тонн металлов и биоматерии. Триллионы единиц маны. Для строительства людям были необходимы технические помещения, станции обслуживания и много чего еще, включая пункт управления. И хоть это и было давно, но даже тогда изначальные были в курсе того, что такое техника безопасности. Ибо производственные травмы для подобного рода объектов – обычное дело.

– Ну да. Логично. Странно только, что первые люди ушли в гигантизм. Думаю, изготовить армию нанороботов было бы проще, чем пытаться соорудить такую громадину.

– Для них это был символ величия. В первую очередь.

– Ясно.

Отогнув боковые защелки, я аккуратно приоткрыл пластиковый контейнер и заглянул внутрь. Обезболивающая мазь, лечебный гель, бинты, ингалятор, пенициллин-Х и поблескивающий хромом двухсекционный цилиндр с надписью «Травмпак». «Лечит переломы, ранения, черепно-мозговые травмы, ожоги и обморожения», – прочитал я на этикетке.

– Это реликт, – пояснил Гундахар. – Внутри субстанция, отдаленно похожая на пластилин. Поворачиваешь верхнюю половину цилиндра на девяносто градусов и ждешь десять секунд. Затем достаешь, придаешь разогретой массе необходимую форму и прикладываешь к поврежденному участку тела. Вылечит быстрее, чем любое из зелий.

– Себе не оставишь? – поинтересовался я. – Они ведь тут все в единичном экземпляре.

– Нет.

– Уверен?

– Мне почему-то кажется, что тебе нужнее. Что до меня, то неоспоримое превосходство и без того несколько притупляет вкус победы. Так хотя бы появится намек на азарт.

Я усмехнулся. Как говорится: узнаю старого доброго генерала с его манией величия.

– А ты не боишься, что в условиях дефицита ресурсов эта аптечка может сыграть ключевую роль? И отдавая ее мне, ты рискуешь погибнуть?

– Надо же от чего-то умереть, – флегматично пожал плечами игв. – К тому же, в отличие от тебя, я обучен подыхать давным-давно.

– Ладно, – я упрятал содержимое аптечки в сумку и, благодарно кивнув, направился к выходу. – Пойдем. Надо бы поискать остальных.

– Согласен. Здесь нам ловить больше нечего.

Мы пропетляли по коридорам около часа.

За это время мы трижды схлестнулись со стаями паразитов и ровно столько же раз отыскали тайные схроны. Две аптечки, одну из которых Гундахар все же забрал, и увесистую сумку с запасными деталями, пользы от которых не было никакой.

Вполне возможно, некоторые бы со мной не согласились. А то и вовсе бы покрутили пальцем у виска, мол, все это важно и нужно. Однако в текущей парадигме обстоятельств я и представить не мог, при каких условиях нам может понадобиться молекулярное сито, изотопный хладагент или толстый пучок нулевых проводов. Для чего? Для ремонта «Нарвала»? Космического корабля для межзвездных путешествий?