– Твоя магия любит тебя, – нейтральным голосом проговорила Элион, – какие заклинания ты уже знаешь?

Кассандра начала интересоваться магическими книгами и изучать простые чары.

– Некоторые, – кисть нырнула в баночку с белой краской и вновь затанцевала по потолку, – левитацию, телекинез – ничего особенного. И ещё, к примеру, я могу попросить стихию создать любую температуру вокруг меня, если мне холодно или душно.

Элион мысленно приподняла брови. Обычно начинающим магам нужно плести заклинания, а Касси было достаточно внутренней просьбы. Такого уровня удаётся достичь немногим, и, уж конечно, не через 2 недели после инициации. Сама Элион до сих пор не могла наладить контакт с огненной стихией, подчиняющейся ей весьма неохотно.

– Тебе нравится в Чаромагисе?

Кисть описывала размашистые круги, создавая округлые, красивые облака.

– Да, – сказала Касси неуверенно, – здесь интересно. И можно учиться магии. Когда я была маленькой, я могла не спать несколько суток и не уставала, и летучие мыши постоянно прилетали к моему окну. Я понимала, что я не похожа на всех остальных. А потом… потом прилетела профессор Умтушь, и все объяснила мне.

Маленькая заминка в последней фразе Кассандры была многозначительной. Элион понимала, что между тем, когда к Касси прилетали летучие мыши, и тем, когда появилась профессор Умтушь, прошло много долгих лет. И, скорее всего, ночная стихия могла так и не пробудиться в девочке, если бы не потрясение, которое она пережила. После этого оставлять её в мире немагов было просто опасно, и профессор Умтушь забрала её в школу.

– Ты испугалась, когда стихия появилась рядом с тобой впервые? – этот вопрос Элион задала очень осторожно. Она подобралась к тому времени, когда нечто ужасное только что произошло с девочкой, а Касси отказывалась говорить об этом.

Ночница немного помолчала.

– Нет, – задумчиво ответила она, – стихия ко мне добра. Она меня защищает.

Элион отметила, что движения девочки стали скованными. И через несколько минут, Касси опустилась на пол и, отставив баночку с белой краской на тумбочку, начала оттирать пальцы платком.

Элион тихо попросила.

– Кассандра, взгляни на меня.

Ночница не послушалась. Платок в её руках слегка подрагивал.

– Если ты не попросишь помощи и не позволишь её оказать, мы не сможем тебе помочь. – Проговорила повелительница шести стихий, – что бы не произошло, я, профессор Умтушь и все вокруг сделают всё возможное…

– Вы очень сильный маг, профессор Ватсон, – перебила Кассандра. Её голос был абсолютно ровным. На Элион она не смотрела и продолжала вытирать пальцы от краски. – Я прочла о вас много книг. Там сказано, что равных вам и ещё мистеру Вилтори нет никого в этом измерении. Вы даже умеете воскрешать умерших…

Элион не удивилась. Она предполагала нечто в этом духе. Спонтанная инициация у детей с почти угасшими магическими способностями не происходит на пустом месте. Для этого нужна серьёзная психологическая или физическая травма.

– Моя магия – велика, но не всесильна. – спокойно проговорила Элион, – я не могу воскрешать умерших.

– Но вы уже делали это однажды! – вскричала Кассандра так неожиданно, что Элион вздрогнула. – Вы воскресили свою однокурсницу несколько лет назад!

Да, журналисты любили писать про тот инцидент и вспоминали его при каждом удобном случае. Они говорили о чудесном возвращении из мира мёртвых, и все выглядело просто невероятно, а саму Элион выставляли чуть ли не богом на земле. Они умалчивали о том, что на момент, когда Элион заставила сердце Шарлотты биться вновь, девушка не была мертва. Немаги называли это клинической смертью, когда все функции организма угасали, но мозг продолжал работать ещё несколько драгоценных минут. Именно в эти минуты Элион и спасла Шарлотту.