В кабинете разом стало светлее. Ночная стихия свернула тёмные щупальца, как испуганный осьминог, и пропала. Элион взглянула на часы. Часовая стрелка замерла между тремя и четырьмя часами. Девочка, зависшая в полуметре от пола на воздушном заклинании, крепко спала. Элион левитировала её в кровать и ещё долго сидела возле её кровати.

Был вечер следующего дня, который, с перерывом на обед и урок защитных чар, Элион провела с Кассандрой. Проснувшись, девочка тут же попросила воды и выпила её целый кувшин, но к завтраку не притронулась. Мадам Кресцова попыталась напоить её зельем, чтобы восстановит сосуды головного мозга, но Касси тут же вырвало. Организм не принимал ни заклинания, ни зелья. Как и подозревала Элион, не получилось пробиться в сознание девочки и Алину. Эльф долго разговаривал с Касси, но ему так и не удалось наладить с ней доверительную беседу.

– Я чувствую, что она сильно страдает, – рассказывал эльф, – для этого заклинаний не требуется, все итак понятно по её лицу. У этой девочки что-то произошло, какое-то страшное событие, спровоцировавшее инициацию. Больше всего меня беспокоит полная нетерпимость к магии: я не могу пробиться сквозь барьер. Я пока ничего не могу сделать.

Элион знала, что, учитывая, как ночная стихия кормится болью и страданиями Касси, она рано или поздно заберёт её душу. Непреложный закон стихийных магов: никогда не вкладывать чувства в магию, иначе она высосет душу до капли. С каждым днём девочка всё больше замыкалась в себе. Касси было страшно оставить одну, поэтому в свою комнату она так и не вернулась, оставшись в госпитале.

Ночница обосновалась на дальней кровати у стены. Её тумбочка все больше обрастала личными вещами. В одно утро Кассандра вдруг попросила у Элион краски и разрешения разрисовать стену госпиталя возле своей кровати. Это было первое желание, которое продемонстрировала девочка с момента прибытия в академию чародейства.

Элион отдала ей любую стену на выбор. Через неделю весь госпиталь преобразился. На стенах «выросли» пышные деревья, обвитые цветущими лианами. С их ветвей свешивались обезьяны, в листве сидели яркие попугаи. В ярко-голубом безоблачном небе порхали пёстрые птицы, на земле, выглядывая из высоких зарослей травы, распушали радужные хвосты павлины. Рисунки были так реалистичны и были настолько мастерски выполнены, что казалось, будто и правда находишься в тропическом лесу.

Среди волшебников, способных за одно мгновение сделать любую работу с помощью магии, чрезвычайно ценился ручной труд. В этом смысле они восхищались немагами. Элион поразилась таланту девочки, и ещё тому, что она изображала такие яркие, полные жизни картины в своем состоянии.

Кассандра, перемазанная красками, выглядела ещё младше, чем была. Элион ожидала, что, занявшись любимым делом, Ночница оттает и оживет, но ничего не изменилось. Чёрный туман по-прежнему укутывал её во время сна. В одну из ночей, Элион увидела её парящей возле самых башенных бойниц.

Несложным заклинанием левитации, которое Кассандра выучила совсем недавно, она поднялась в воздух и аккуратно расписывала потолок.

– Кассандра, – тихо позвала Элион, но девочка вздрогнула, испугавшись, взмахнула руками и рухнула вниз. Упругий вихрь рванулся из-за спины Элион и подхватил её.

– Благодарю, профессор, – проговорила Ночница. Голос у Касси был тонкий и мягкий, очень приятный. – Обычно, от таких случаев меня страхует стихия.

Элион присела рядом с Касси на кровать, но девочка снова плавно поднялась в воздух. На потолке разливалась небесная синь, поверх которой Касси старательно выводила белоснежные облака.